Феминизм до того, как это стало модным

 

Феминизм до того, как это стало модным

(«Вдова Клико»/“Widow Clicquot“, реж. Томас Нэппер, США-Великобритания-Франция, 91 мин.)

П.И.Филимонов

Меня поражает умение современных кинематографистов снимать байопики. Точнее, искать материал для байопиков там, где, казалось бы, и материала никакого нет, а есть только всем известный материальный, например, продукт. Не так давно мы имели возможность видеть байопик про чувака, который придумал одну конкретную, пусть и очень популярную модель кроссовок. Теперь вот история жизни (точнее, первой её половины) Барб-Николь Понсарден-Клико, известной нам только по вкусу одноимённого шампанского, да и то не всем, а только тем, кто хоть раз в жизни смог себе этот напиток позволить.

Она овдовела в молодом возрасте, а мужа любила безумно, поэтому, несмотря на то, что всё в жизни меняется, и новый любовник появляется у неё даже и в пределах фильма (честное слово, не очень хочется разбираться, так это с исторической точки зрения или не так), замуж больше не выходила, сохранив, таким образом, чистоту брэнда. Вдова – она всегда вдова. И точка (ну, и вкусно, конечно, и даже не только по сути, а и по вкусу).

Собственно, кино – оно просто про женщину-предпринимателя во Франции самого начала девятнадцатого века. Умирая, муж завещает Барб управление своими виноградниками, и она, главным образом, ради его памяти берётся за дело. Ей сложно, ей не доверяют, никакая механика ведения женщиной дела ещё не разработана, отжать виноградники у неё пытаются, с одной стороны, её собственный свёкор, с другой, представители конкурирующего дома «Моэ» (видимо, пока ещё без «Шандона»), но вдова, разумеется, не сдаётся и преодолевает все трудности.

Ничего нового в этой истории нет, она похожа на все истории становления известных брэндов. Барб проявляет немного визионерства в создании новых букетов, немного торговой интуиции в поисках и нахождении новых путей продажи напитка, преодолевает трудности скисания и завоёвывает любовь своих работников своевременными выплатами зарплаты и премиальных. Всё как обычно, нормальный успешный бизнес. Необычно лишь время, в которое разворачивается эта история. Собственно, мы видим, и может быть, в этом и была основная задумка авторов этого фильма, что за двести лет ничего толком не поменялось, законы капитализма и частной торговли что тогда действовали, что и теперь работают точно так же, и того, кто попытается им противостоять, ждёт, надеюсь, бесславный конец.

Ну и нотки феминизма в этом букете тоже достаточно нормальны, если забыть о самом начале девятнадцатого века. А собственно, почему виноделием должны заниматься мужчины, если вот эта конкретная женщина понимает в нём явно лучше? Тем более, что даже и законы наполеоновской и пост-наполеоновской Франции, как выясняется, это позволяют? В этом смысле у второстепенных персонажей фильма не слишком получается противодействовать Барб. Скорее всего, потому что подготовленная энциклопедистами и революционерами Франция была готова к таким поворотам дела.

Ещё, конечно, можно рассматривать это кино как гигантский продакт-плейсмент, потому что во время просмотра желание освежить рот глотком свежей «Вдовы» накатывает просто-таки физически, и не раз.

Лето любого года

 

Лето любого года («Как заниматься сексом»/“How To Have Sex“, реж. Молли Мэннинг-Уокер, Великобритания-Греция-Бельгия, 91 мин.)

П.И.Филимонов

Классический роман воспитания восемнадцатого или девятнадцатого века представлял собой историю взросления и (часто, но не всегда) путешествия молодого протагониста куда-нибудь, необязательно очень далеко, там они могли просто кататься по Англии, например, и его участие во всяких приключениях, в том числе и любовных.

Время прошло и трансформировалось, и теперь главным героем далеко не обязательно должен являться юноша – вот, пожалуй, и вся разница. Остальное не меняется, герои молоды, едут в путешествия и решают свои любовные проблемы, часто возникающие по ходу этого путешествия, то есть, новообразовавшиеся. Решают для того, чтобы понять, кто им настоящий друг, а кто нет, какие чувства настоящие, а какие нет, как надо заниматься сексом, а как не стоит. Всё та же история, хоть и прошло лет примерно двести пятьдесят.

Три шестнадцатилетние британские подружки то ли получают в подарок от родителей, то ли самостоятельно накапливают деньги на свою первую зарубежную поездку, которую они дарят себе на окончание основной школы. Едут они на Кипр, в отель, видимо, по системе «всё включено», потому что как бы иначе три шестнадцатилетние подружки могли позволить себе столько алкоголя. У одной из девушек, главной героини фильма по имени Тара, есть маленький секрет – она до сих пор (о ужас, в шестнадцать-то лет!) девственница. Нельзя сказать, что она сама так уж рвётся покончить с этим атавизмом проклятого прошлого, скорее, мы наблюдаем образец типичного peer pressure со стороны её подруг, особенно одной, умеренно стервозной Скай. Умеренно – потому что как таковых в фильме нет отрицательных героев, все они люди, со своими особенностями и потребностями, ради реализации которых каждый из них готов ровно на то, на что готов.

Это как бы такая более серьёзная версия «Американского пирога», потому что тоже прошло время и люди, а кинематографисты, бесспорно, принадлежат к этому биологическому виду, поняли, что иногда не смеяться над какими-то вещами, относящимися к сексу, может быть более продуктивно, а главное, более нормально, чем над ними смеяться. Ну или может быть потому, что режиссёрка – женщина, а женщинам несвойственно веселиться по поводу физиологии. Хотя, блин, получается опять же обобщение.

В фильме показано и зарождение симпатии, которое могло бы привести к каким-нибудь отношениям (а может быть, ещё и приведёт за пределами кадра), если бы оба участника событий не вели себя как идиоты (с другой, стороны, когда и вести себя как идиот, как не в шестнадцать), показан и секс со всеми сложностями, которые с ним связаны как в подростковом возрасте, так и в любое другое время. Заспойлерю, что девственности Тара всё-таки лишается, но, конечно, не так, как предполагает.

Подружки возвращаются в Британию, у них начинается взрослая жизнь, этой поездкой на Кипр они как бы официально закрывают своё детство. Ну и что – и ничего – просто веха, которую, может быть, они даже сами и забудут, потому что, в конечном счёте, ничего эпохального или катастрофического не произошло – но над которой поразмышляем и (скорее) поностальгируем мы с высоты наших разнообразно прожитых лет.

 

 

 

Упадок и разрушение

 

Упадок и разрушение («Байкеры»/“The Bikeriders”, реж. Джефф Николс, США, 116 мин.)

П.И.Филимонов

Нет в этой истории ничего необычного, ничего нового, ничего, претендующего на откровение. Такое, уверен, вы читали и смотрели уже не один раз. И тем не менее – за счёт подбора актёров ли, смотрящихся каждый очень органично в своей роли, за счёт режиссёрских акцентов ли, или за счёт узнаваемости типажей – получается симпатично и нужную эмоцию из зрителя выжимает.

Как говорит один из персонажей в самом начале фильма, «всем людям нужно к чему-то принадлежать» (цитата, разумеется, не точная). Он имеет в виду, что всем представителям человеческого рода, кажется, вообще без всяких исключений, нужно относиться к какой-нибудь группе, где их ценят, считают своими, к группе, которая немного противопоставляет себя окружающему миру вокруг и поэтому формирует у своих членов некое чувство единства. Это может быть что угодно – любительская театральная труппа, спортивная команда, клуб любителей отвечать на заковыристые вопросы про историю Мавритании, кружок авиамоделистов, или тайное сообщество читателей этого текста – разницы нет никакой. В «Байкерах», как понятно из названия, речь идёт о клубе любителей езды на мотоциклах. Кажется, что организовались в клуб они только потому, что хотели подчеркнуть это своё единство в борьбе с окружающим миром, потому что просто проводить вместе свободное время – это одно, а проводить его в качестве клуба, немного формализировать свою жизнь, но как будто вполне добровольно – это совсем другое и очень по-человечески. У клуба есть председатель, такой Александр Залдостанов здорового человека, в исполнении созданного для таких ролей Тома Харди, и есть свой анфан-террибль, негласный лидер, которого играет Остин Батлер, ранее сыгравший Элвиса Пресли и Фейда-Рауту Харконнена, и, должен сказать, предельно разный в каждой из этих ролей.

И есть история развития, а точнее, история упадка, потому что (я полагаю, какой-нибудь философ какого-нибудь двадцатого века в какой-нибудь фундаментальной работе разобрал эту тему максимально подробно) все создаваемые человеком сообщества одновременно парадоксальным образом обречены на трансформации и уничтожение. Пока персонаж Харди достаточно силён (а там история такая, что каждый может бросить ему вызов, примерно как в сказке про Маугли могли бросить вызов Акеле), и не проигрывает в поединках, он может удерживать клуб в рамках нужной ему степени насилия и нахождения чуть на грани, но всё-таки почти внутри законного поля. Как только произойдёт обратное – в клуб ворвутся не чтящие традиций молодые, заточенные уже под образ жизни какой-нибудь Иллинойсской ОПГ, и всё схлопнется.

Короче говоря, благородные разбойники против неблагородных. Рыцари плаща и шпаги против адептов лома и дубинки, элегантные ниндзя против неповоротливых, но несокрушимых сумотори. Исход всей истории ясен, собственно, с самого начала, как ясно и на чьей стороне режиссёр нехитрой манипуляцией располагает симпатии зрителя.

Точно так же и эти молодые ведь. Они тоже пройдут какой-то путь, потом их банда трансформируется во что-то ещё новое, и их боевое братство, в котором они тоже станут сентиментальными и умирающими под плачущей дождём природой, тоже закончится.

Потому что таков естественный ход вещей. И с человеческими группами это происходит гораздо быстрее, чем с человеческими индивидуумами. Нет такого варианта, чтобы смерть, уничтожение или разрушение не победили. Что в каком-нибудь конкретном случае, как, например, в фильме «Байкеры» может сделать счастливее – или, в крайнем случае, спокойнее – хотя бы одного человека. Не хочу ничего говорить, но только скажу – а может, в этом и смысл?

Одна, но пламенная

 

Одна, но пламенная («Горизонт: Американская сага, часть 1»/“Horizon: An American Saga, Chapter 1, реж. Кевин Костнер, США, 181 мин.)

П.И.Филимонов

Кевин Костнер снял за свою карьеру довольно много фильмов и, судя по всему, в какой-то момент убедился, что хорошо он умеет снимать только вестерны. «Водный мир» как-то публике не зашёл, а «Почтальон» - по большому счёту, тот же вестерн, только в профиль. И, пройдя все стадии Кюблер-Росс, Кевин Костнер пришёл к принятию этого факта.

И решил, раз уж он умеет снимать вестерны, он нам снимет такой вестерн, который будет всем вестернам вестерн. Не очень понятно, откуда у простого американского парня такая страсть к гигантизму, но факт остаётся фактом. Кевин Костнер снимает серию из четырёх фильмов «Горизонт», каждый из которых длится более-менее три часа (всего, как позволяет мне понять моё великолепное математическое образование, это двенадцать). Два фильма уже сняты, один вышел на экраны только что, второй последует во второй половине августа. Ещё два в производстве. И если ничто ему не помешает – возраст у него уже не самый юный, хотя ещё и не критический – то уверен, однажды у любителей будет возможность посетить специальный сеанс, где все четыре фильма им покажут подряд. Возможно, в прошлой жизни Кевин Костнер подрабатывал в инквизиции.

Собственно, «Горизонт» - это название строящегося для переселенцев на Дикий Запад нового города, в котором и около которого, судя по всему, и будут разворачиваться события всех четырёх частей. В первой части мы имеем, по большому счёту, завязки нескольких историй, которые в дальнейшем, видимо, будут переплетаться и скручиваться в одну. Если получится, то элегантно, если как всегда – то уж как пойдёт. В одной истории мы прослеживаем судьбу вдовы колониста и её дочери-подростка после того, как они вынуждены покинуть свой посёлок, сожжённый воинственными индейцами. Муж и сын женщины как раз в этом налёте и гибнут, женщине с дочерью удаётся спастись. Примечательно, что, несмотря на всяческую повестку, новую этику и прочие приметы времени, индейцы у Костнера действительно показаны, по большей части, нетерпимыми к белым, один из главных движителей их существования – стремление уничтожить чужаков, согнать их со своей земли, хотя некоторые фракции индейских племён и понимают невозможность этого и саранчеподобность наступления западной цивилизации. Они не звери, нет, Костнер наделяет каждого индейца своим характером, что важно, они не разговаривают между собой по-английски, и их поступки имеют чётко прописанную мотивацию. Но против исторических фактов Костнер не грешит. Да, они убивают переселенцев и убивают жестоко. Те, в свою очередь, отвечают ещё более жестоко.

Собственно, ещё одна из историй – это история карательного отряда армии США, который как будто должен наказать одно конкретное племя за уничтожение посёлка из первой истории, но, поскольку результат труда этого отряда оценивается в представленных на специальный сборочный пункт скальпах, то кто там будет разбирать, того это племени скальпы или нет.

Ещё в одной из историй мы видим самого Костнера, вовлечённого в пока запутанную историю кровной мести и спасённую им от рук неприятных небритых бандитов, похожих на братьев Курта Кобейна, красивую проститутку, с которой у него, очевидно, дальше будут развиваться сложные отношения любви-ненависти-предательства.

И ещё есть собственно караван новых переселенцев, движущийся на запад, в котором все люди как люди, и только одна молодая парочка выделяется неправильным пониманием дисциплины, коллективного труда на общее благо и походного образа жизни.

И всё это на фоне начала Гражданской войны, которая в дальнейших частях, очевидно, поразбросает героев на изрядные расстояния.

Не сказать, что это шедевр вестернского искусства, но, как минимум, следить за историями пока не скучно, и сильно Костнер умудряется (во всяком случае, в первой части) не морализаторствовать. Посмотрим, что будет дальше. Единственно, не очень понятно, зачем же так длинно-то, правда.