Скелеты монастырского шкапа

 

Скелеты монастырского шкапа

(«Великое безмолвие»/“Den store stilhed“, реж. Катрине Брокс, Дания, 95 мин.)

П.И.Филимонов

 

Как-то в этом фильме всё чуть-чуть слишком искусственно. Интенция режиссёрки понятна, все современные тренды налицо. Психология, чувство вины, поиски себя и бога, всё это присутствует в надлежащем виде и разворачивается перед зрителем постепенно. Но как-то всё это сделано слишком по-ученически, слишком наивно, слишком всерьёз, слишком хрестоматийно, чтобы поверить в правдивость происходящего, в подлинность эмоций героев, в жизненность замысла.

Молодая девушка Силье готовится к монашескому постригу под именем сестры Альмы. Внезапно в её монастырь заявляется её родной брат Эрик, алкоголик, который то ли выписался, то ли сбежал из рехаба. И начинает требовать у неё свою часть родительского наследства. Силье утверждает, что отдала всё наследство в качестве своего приданого христовой невесты – но Эрика это не удовлетворяет. Между ними развиваются традиционные для психологической драмы отношения, с криками, слезами, подавляемыми воспоминаниями и страшной тайной из прошлого, о которой оба помнят, но до поры до времени не говорят зрителю. Ну и так далее – с разными сюжетными последствиями.

Это довольно интересное кино, ничего не могу сказать. За твистами сюжета следить интересно, они не то, чтобы были легко предсказуемы, да и характеры героев нормально прописаны.

Проблема с этим фильмом (во всяком случае, для меня) заключается в том, что я вижу выпирающие несущие конструкции. И это не фича, как в случае с центром Помпиду, мне кажется, в данном контексте это конкретный баг. Складывается ощущение (возможно, голословное, не буду ничего утверждать), что режиссёрка насмотрелась психологических драм, начиталась книжек по психоанализу и выдала нам на-гора. Всё, как положено, история сочинена по всем лекалам классического психологического кино, где герои меняются в представлении зрителя оценками (условная ситуация «она жертва – он абьюзер» сменяется условной ситуацией «а вот и не так всё было», потом снова переворачивается в «оба хороши», и так далее, и тому подобное, пока зритель уже окончательно не осознаёт всю степень сложности и запутанности отношений между персонажами), но вот именно эта правильность – не подступиться – и вызывает лёгкое отторжение.

Как вот с яблоками, например. Человек, много изучавший яблоки, допустим, знает, что самые вкусные яблоки – жёлтого цвета. А у него в саду, как назло, вырос только сорт «Грэнни Смит». Но ничего, он же знает, как делать, он же знатный яблоковод, он берёт зелёную краску и красит весь урожай. При этом он совсем не дурак, он использует пищевой краситель, чтобы не дай бог, никто не отравился. Он не хочет людям зла, он просто хочет им показать, какой он крутой яблоковод.

Так же и Катрине Брокс. Она просто хочет нас убедить в том, что она хороший психологический режиссёр и сняла хороший психологический триллер о жуткой семейной тайне. Может быть, даже оно всё так и есть, но мне упорно кажется, что это очень искусственная, высосанная из пальца история. И актёры, как ни стараются, не могут до конца в это вжиться. Потому что вжиться в то, во что сам режиссёр, кажется, не верит, не очень-то возможно.   

 

Оклахомские Цапки

 

Оклахомские Цапки

(«Убийцы цветочной Луны»/”Killers of the Flower Moon”, реж. Мартин Скорсезе, США, 206 мин.)

 

П.И.Филимонов

Истории воцарения зла на отдельно взятой территории всегда крайне интересны и увлекательны. Интереснее, с точки зрения изучения человеческих характеров, могут быть разве что истории про маньяков. Впрочем, истории про территории зла интересны ещё и другим – анализом того, как прочие обитатели этих территорий это допустили. Как получилось так, что Пол Пот воцарился в Камбодже, и никто не попытался этому воспротивиться? Как получилось так, что никто в станице Кущёвской  не пошёл против Цапков? Как случилось, что в округе Осейдж Биллу Хейлу и его подручным удавалось так долго проворачивать то, что они проворачивали – и никто из местных жителей не хотел или не мог ничего с этим поделать, ровно до тех пор, пока Молли Бурхардт не поехала на встречу с президентом Кулиджем?

Нет ответа на этот вопрос. Возможно, потому, что простой среднестатистический человек не может представить себе в голове, что для кого-то самым простым способом решить с каким-либо человеком какую-либо проблему может быть убийство этого человека, и, что, если такая возможность теоретически появляется, ею берут и пользуются? Тем более, что это и не люди-то толком, это индейцы, и за их смерть, если всё правильно продумать, можно ещё и денег на страховке отхватить.

Скорсезе по-прежнему в форме. Ему удаётся держать своего зрителя в напряжении в течение всех трёх с половиной часов, которые длятся «Убийцы цветочной Луны». Он даже прибегает к некоторым неконвенциональным для себя способам изложения событий, чуть-чуть нарушает линейность в начале, и меняет точку зрения рассказчика по ходу повествования. Де Ниро по-прежнему в форме. Он играет очень своеобразное воплощение абсолютного зла, человека, который ради денег способен убить сколько угодно народа и любыми возможными способами. Вообще ни разу не задумываясь о собственных поступках, более того, будучи до конца уверенным в собственной правоте. Ди Каприо по-прежнему в форме. Вот если про Джонни Деппа принято говорить, что он всё играет одинаково, то про ди Каприо такого утверждать ни в коем случае нельзя. Здесь он, довольно неожиданно, играет довольно недалёкого человека, почти полностью лишённого стержня и своего мнения, подчинившего свою волю своему демоническому дядюшке настолько, что только сильная личная трагедия может это изменить.

И так уж устроен человек, что в любой невероятной истории, которую ему рассказывают или показывают (а эта история достаточно невероятна, хотя и основана на реальных событиях), он, видимо, из чувства самосохранения, ищет аналогии – ну просто чтобы не разрывало мозг от необыкновенности зла, чтобы можно было говорить пусть не о его обыденности, но хотя бы о схожести паттернов. Так вот, если знать историю станицы Кущёвская, то на всём протяжении фильма невозможно отделаться от аналогий. Нам показывают таких оклахомских Цапков, только на восемьдесят лет раньше, и откровенно, ничего в этой чудовищной истории не замалчивая.

Всё повторяется, к сожалению. Скорсезе, который никогда не был чужд социальной критике, как бы вскользь напоминает нам, что, чем более коррумпировано общество, тем с большей вероятностью подобные убийства цветочных Лун будут продолжать совершаться в разное время в разных уголках планеты. Возможно, вот прямо сейчас происходят где-то.  

Усы отцов и носы детей

 

Усы отцов и носы детей («Умники»/”Tähtsad ninad“, реж. Ингомар Вихмар, Эстония, 90 мин.)

 

П.И.Филимонов

На разных школьных предметах, вроде классических трудов или новомодной экономики, детям довольно часто дают задания проектного типа. Типа придумать свою фирму, придумать продукт, который она будет выпускать, сделать этот продукт уникальным, и объяснить, почему он будет иметь успех на рынке. Чаще всего, это мёртворождённые истории не только потому, что дети не понимают законов рынка (иногда они понимают их получше иных взрослых), а в силу не самой большой компетентности в поставленных условиях самих учителей. Впрочем, иногда бывают и исключения.

Фильм Ингомара Вихмара «Умники» (к сожалению, в русском переводе названия полностью теряется игра слов, но я соглашусь, что переводить фильм как что-нибудь вроде «Важные носы» было бы ещё худшим вариантом) как раз и рассказывает почти сказочную историю одного такого исключения.Тринадцатилетние школьники Оливер и Сассь в рамках одного такого проекта на трудах изобретают невероятно нужную штуку – подставку для очков в виде носа. Типа не нужны тебе очки прямо сейчас, взял и поставил их на этот искусственный нос, и удобно, и не потеряются. Неожиданно для всех, прежде всего для зрителей, их задумка привлекает внимание неизвестного инвестора, который всячески настроен её продвигать. С другой стороны перетягиваемого каната находится папа Оливера, недавно потерявший работу детский тренер по гребле. Школьники решают помочь мужчине и устроить его на работу менеджером по производству и продаже этих самых носов.

Это, в кои-то веки, действительно смешная семейная комедия. Маттиас Наан в роли папы-неудачника, не очень самого осознающего свою лузерскую сущность, уморителен. Он строит гримасы, он забавно шевелит усёнками, он в исключительно пародийном ключе воплощает на экране национальную эстонскую мечту о карьере успешного менеджера. Если бы не семейный статус комедии, так и просилось бы, чтобы его «Рога и копыта» торговали не носами, а другой частью тела, на которую, по некоторым предположениям, намекал в своём «Носе» ("Носу"?) ещё Гоголь.

Помимо Наана в фильме есть несколько других прекрасных маленьких ролей. Хорош, например, Лаури Небель в роли подставного владельца заводов, газет и пароходов. Но всё-таки фильм делает Наан. Страшно сказать, ему удаётся почти невероятное, что обычно не удаётся никому и никогда – он переигрывает детей. Возможно, как раз потому, что сам играет великовозрастного ребёнка, попадающего, волей своего несовершеннолетнего сына, в совершенно сказочную ситуацию.

Если к «Умникам» и есть претензии, то они как раз лежат вот в этой плоскости – сюжет совершенно неправдоподобен. Обычно комедии имеют в своей основе всё-таки довольно вероятностную историю, просто несколько элементов истории и обстоятельства их протекания оказываются утрированы. Но ты в какой-то момент веришь, что если эту девушку запихать в этот спальный мешок, а этим двум мужчинам переодеться в барышень, то примерно так оно всё бы и происходило. Здесь всё-таки нужно сделать над собой начальное усилие, но, уж если вы поверили в возможность происходящего, дальше следить за историей становится легко и увлекательно. При всей относительной предсказуемости конца. На мой субъективный взгляд, это пока лучший эстонский фильм второй половины года.     

Расширение пространства борьбы

 

Расширение пространства борьбы

(«Продавщица»/ «Худалдагч охин», реж. Сенгедорж Жанчивдорж, Монголия, 123 мин.)

П.И.Филимонов

Вероятно, в моём далёком советском детстве по телевизору могли показывать какое-нибудь эпическое монгольское кино из цикла «едет Сухэ-Батор по степи, везёт людям еды и коммунизма». Не помню, чтобы я что-то такое видел, но очень смутно припоминаю, что такое было (если это не случай ложной памяти, конечно). Так что «Продавщица» стала для меня первым просмотренным монгольским фильмом. И надо сказать, что знакомство получилось приятным. Такое ощущение, что монгольские кинематографисты займут одно из ведущих мест в намечающемся в ближайшем будущем – или уже вот-вот-вот – центральноазиатском прорыве.

Студентка одного из ВУЗов Улан-Батора, выглядящая при этом, на мой незамутнённый взгляд, лет на четырнадцать, принимает предложение подруги заместить её на работе, пока та отлёживается в больнице с переломом ноги. Работа простая – продавщицей в секс-шопе. Дальше в этом фильме начинает удивлять всё. Исключительно от собственного невежества, конечно. Удивляет сам факт того, что в Улан-Баторе есть секс-шопы, что Монголия, как нам показывают её в этом кино (а где бы ещё мы её видели) – современная и вполне светская страна (в том числе, по крайней мере, по этому фильму, и не заидеологизированная, никакая правящая идеология в «Продавщице» в глаза не бросается, разве что в какой-то момент полиция совершает рейд по замаскированным под отели борделям и арестовывает всех секс-работниц подряд, совершенно при этом не трогая покупателей услуги). Улан-Батор показан как нормальный современный город, похожий чем-то на Варшаву, например, а чем-то на любой пост-совок с традиционными обшарпанными панельками в окраинных спальных районах.

Удивляет, что в Монголии считается, судя по всему, признаком хорошего тона знать русский, одна из сцен фильма происходит, например, в русском ресторане, где официанты не говорят с клиентами по-монгольски. В то же время культурная жизнь монгольской молодёжи, как опять-таки следует из этого кино, во многом определяется корейским масс-культом: дорамы, кей-поп и так далее.

Героиня фильма сводит близкое знакомство с хозяйкой секс-шопа, которая называет себя Катей, и как раз этот самый шик владения русским языком и поедания борща ей и демонстрирует. Катя – не то бывшая балерина, не то не пойми кто, которая в своём позднебальзаковском возрасте не перестаёт интересоваться вопросами пола и секса, пытаясь и главную героиню (логичную девственницу) раскрепостить и приучить.

В общем, посыл довольно прост – поиски своего телесного начала помогают, в том числе, и с открытием духовного начала, всё взаимосвязано, и можно сделать человека счастливым, просто подсыпав ему в чай виагру.

Фильм лёгкий, со своеобразным юмором, и очень симпатичной главной героиней, не в смысле внешности (хотя в смысле внешности там тоже всё вполне на уровне), а в смысле какого-то очень адекватного восприятия всех тех странных, а местами даже опасных происшествий, которые вдруг начинают одно за одним вваливаться в её новую жизнь.

В то же время он далеко не такой простой, каким может на первый взгляд показаться, у этой истории взросления есть, безусловно, и второе дно. Все, с кем общается героиня до Кати и кроме Кати, это её не слишком дружелюбные родители, та самая переломанная подруга и мальчик из её же дома, который хочет стать актёром корейской дорамы и уже выбрал себе подходящий по звучанию псевдоним. То есть, это, некоторым образом, ещё и история об одиночестве, притом о таком одиночестве, которое человека явно не тяготит, потому что есть музыка, есть наблюдение за людьми, наконец, есть просто жизнь, просто идущая, как дождь на улицах Улан-Батора.    

Антиутопия-лайт

 

Антиутопия-лайт («Капсульное поколение»/”The Pod Generation”, реж. Софи Бартез, Великобритания-Франция-Бельгия, 109 мин.)

П.И.Филимонов

 

Как-то много стало более-менее одинаковых фильмов про искусственный интеллект. Как будто бы дело в них происходит в будущем, но будущее это, как будто бы, отстоит от наших дней совсем недалеко. И жизнь у них там всех, как правило, полностью удалась во всём, за исключением одного маленького пустяка. Или же им кажется, что этот пустяк тоже удался, а на самом деле мы, как зрители, глядящие на это их эйай-будущее с нашей здешней точки зрения, видим, что то, что им кажется ок, на самом деле совсем не ок.

Вот в фильме Софи Бартез «Капсульное поколение», например, нам показывают, как в относительно недалёком будущем женщинам больше не обязательно вынашивать ребёнка самостоятельно. И никаких суррогатных матерей при этом в помине нет. Зачатие естественным путём тоже опционально. В общем, берётся генетический материал от потенциальных родителей, и засовывается в такую капсулу, что-то вроде очень большого яйца, больше страусиного. И оно там зреет, пока через 39 недель не вылупляется. Зреет, естественно, в самых лучших условиях, под медитативную эмбиент-музычку и приглушённый синий свет.

Семья главных героев фильма выбрана максимально для своего времени и среды конфликтная. Если жена (Эмилия Кларк) работает где-то, где эйай очень даже в почёте, является дамой весьма продвинутой, даже регулярно ею посещаемый психолог, к примеру, физически не существует, и идея родить из яйца, конечно, приходит в голову ей, то с мужем всё наоборот. Муж (Чиветел Эджиофор) – ботаник, притом не в смысле задрот или ударник капиталистического труда, а в прямом смысле слова ботаник. Человек, изучающий растения. В том будущем, которое рисуют нам авторы фильма, это довольно пограничная профессия, живые растения почти никого не интересуют, голограммы привычнее и предпочтительнее. И муж, конечно, поначалу против такого искусственного детопроизводства.

Но со временем герои как-то плотно прорастают друг в друга, приноровляются к ситуации и проникаются к этому своему яйцу любовью, что должно, видимо, показать универсализм человеческой натуры, показать, что материнская и отцовская любовь не обязательно должны  иметь своим объектом что-либо готовое и антропоморфное. Люди остаются людьми, и авторы фильма исследуют их взаимоотношения с взятой ими в аренду капсулой. Отношения эти, по мере развития сюжета, приобретают всё более близкий характер, однонаправленная привязанность главных героев к яйцу растёт.

Весь фильм подсознательно – а потом даже и сознательно – ждёшь подвоха. Кажется, что фирма, предоставляющая будущим родителям капсулу в аренду, в конечном итоге окажется не тем, чем мы думали, каким-то образом выдавит из персонажей жизненную силу, заключит их в какое-нибудь церебральное рабство – короче, выкинет, что-нибудь эдакое, ради чего обычно подобные фильмы и снимаются. Типа всё в этом вашем будущем хорошо, прогресс и технологии, а души не осталось, люди – всего лишь винтики в механизмах других людей и так далее (как будто когда-нибудь бывало по-другому). Но нет. Фирма, конечно, далека от идеала, да и построил её крайне неприятный архетипичный мужик, которые в подобном кино встречаются сплошь и рядом и обычно как раз и используют наивный оптимизм сограждан в целях личного обогащения либо достижения а) абсолютной власти, б) бессмертия, в) статуса бога. Тем не менее, никаких особенных эксцессов не происходит. Тревожная музыка утекает в пустоту. 

Не всё так в «Капсульном поколении» плохо. Если это и антиутопия, то очень и очень лайтовая. О том, что натуральные роды ничто не заменит. Ну так мы и так это знали, и не обязательно было тратить около двух часов нашей жизни на утверждение в этом знании.

 

Классическая классика по классике

 

Классическая классика по классике

(«Невесты с изъяном»/“Vigased pruudid“, реж. Эрго Кульд, Эстония, 80 мин.)

П.И.Филимонов

 

Я люблю экранизации классики. Даже такой, которую не читал. Особенно каких-то классических комедий или, как в текущем случае, юмористических рассказов. Не знаю, почему. Они наполняют меня спокойствием и умиротворённостью. Не стоит ждать чего-то сверхъестественного от сюжета, либо (как не в этом случае) он известен и можно полностью сосредоточиться на каких-то других вещах – антураже, актёрской игре, удачных гэгах.

Так же, как и в случае с фильмом «Отдыхающие», мы имеем дело с ремейком. Юмореска Эдуарда Вильде «Невесты с изъяном» уже экранизировалась, аж в 1929 году. Другое дело, что тот фильм полностью не сохранился, так что Эрго Кульд переснял утерянное так, как он себе его представлял (или нет).

Это, пожалуй, чисто эстонский юмор. Людям за пределами страны и культуры понадобятся некоторые аналогии, чтобы понять, кто такие мульки, и почему о них существует столько много баек и прочих историй разной степени весёлости. Ну, хотя бы потому, что каждому, даже сравнительно монокультурному народу, надо потешаться над теми, кто из этого общего монолита хоть в какую-нибудь сторону выделяется.

Сюжет истории незамысловат. Два молодых человека из Мульгимаа едут в Ляэнемаа знакомиться со своими невестами. Их два брата, а тех две сестры. Друг другу они приходятся кузенами, но кого это волновало в девятнадцатом веке, тем более, если их отцы, и по совместительству, родные братья, сговорились о браке за спиной молодых. Что, судя по всему,  тоже было тогда достаточно распространённой практикой.

А у девушек уже есть женихи, не мульки, конечно, но вполне нормальные, а главное, милые их сердцам молодые люди. И вот пока отец, возвращаясь из Мульгимаа в Ляэнемаа (гигантское расстояние, ничего не скажешь) по дороге забухивает (какая же эстонская деревенская классика без этого), они решают обмануть незадачливых женихов. А какой наиболее смешной способ обмануть? Что может развеселить зрителя больше, чем мужик, переодетый в женскую одежду? Правильно, два мужика, переодетых в женскую одежду. Сказано – сделано.

В общем, понятно, что всё у них закончится хорошо, все, кто надо, поженятся, а все, кто не надо, упадут лицом в грязь и конский навоз – дело не в этом.

Дословно экранизировать, как мне кажется, нужно как раз вот такую классику, которую мало кто читал, которая является минимально канонической для данного автора. От экранизаций канонов мы подсознательно всё-таки всегда ждём какой-то новой интерпретации, нового разворота, нового взгляда на привычные вещи. Здесь ничего такого никому из нас не надо, просто провести полтора часа времени в беззаботном тайминге ляэнемааской деревни 19 века, в камерном по составу персонажей сюжете, с точно подмеченными характерами.

Особенно, конечно, хорош Пяэру Оя в роли старшего из братьев-женихов. Я бы даже сказал, что он своими (?) находками как раз и делает этот фильм. Его персонаж, определённо, смешон, и хочется, чтобы в кадре его было как можно больше.

А так – это довольно непритязательное кино из цикла «Знай и люби свой край». Что ж. Знаем и любим.