Псилоцибин как фольклорный опыт

Псилоцибин как фольклорный опыт

(«Солнцестояние», реж. Ари Астер, США, 146 мин.)

П.И.Филимонов

Если вы видели «Реинкарнацию», то стоит вам сказать, что это тот самый чувак, который её снял, и вам всё станет понятно. Если нет, как бы вам объяснить. Ари Астер – человек, который на наших с вами глазах спасает скатывающуюся в подростковое дрочилово индустрию хоррор-фильмов, возвращает ей полёт и величественность. Наконец, его фильмы по-настоящему страшные. Неприятно страшные. Страшные, какими бывают ночные кошмары нормальных взрослых людей, без всяких там бугимэнов и песочных человечков, со своей логикой и необратимостью гибели. Ты умрёшь не потому, что какие-то непонятные мистические силы хотят этого; ты умрёшь потому, что весь ход событий не оставляет другого варианта их развития. Умрёшь как-нибудь максимально страшно и неприятно.  

«Солнцестояние» примечательно по ещё двум причинам. Во-первых, Ари Астеру удалось снять этнографический фильм ужасов на абсолютно европейском материале. Это когда группа незадачливых путешественников попадает в затерянное – обычно где-нибудь в лесах бассейна Амазонки – племя с очень своеобразными традициями. Здесь это не племя, а небольшая  религиозная община в бесхитростной и наивной Швеции, отличающаяся именно вот своеобразным празднованием летнего солнцестояния, всеми нами нежно любимого и яростно ненавидимого Яанипяэва. Возможно, конечно, что для американского зрителя, для которого, наверное, в первую очередь снимал американец Астер, эта далёкая Швеция столь же загадочна и экзотична, как для нас какие-нибудь Перу или Гватемала. Я же говорю о своём восприятии – чего там может быть страшного, в этой знакомой стране, на которую мы в чём-то даже где-то ориентируемся и куда мы отчасти иногда стремимся с точки зрения скучной рутинности оптимального существования. И да, убивают героев «Солнцестояния», пожалуй, скучно и рутинно. От чего, понятное дело, делается ещё страшнее.  Во-вторых, персонажи «Солнцестояния» примерно две трети фильма жрут различные расширяющее сознание средства природного происхождения – и Астер находит художественный приём, подчёркивающий их состояние. Если будете смотреть, обратите внимание на растительность и на природу вообще в фильме. Она почти постоянно движется, переливается и пульсирует, не знаю, как сказать точнее, это не та атмосфера всеобщей паники, что была у Ноэ в его «Экстазе», а, скорее, постоянно присутствующее на подсознательном, а потом уже и сознательном уровне чувство ненормальности происходящего.

Умирают в «Солнцестоянии» достаточно разнообразно, но одинаково страшно, в этом смысле, пожалуй, повезло только Джошу, он отделался достаточно легко. Как и в классических фильмах ужасов, и в «Солнцестоянии» есть один выживший из группы затесавшихся не туда, куда надо, чужаков. Но, примерно так же, как и в «Реинкарнации», не факт, что судьба была к этому выжившему более благосклонна, чем к его погибшим друзьям.

И ещё одно отличие фильма Астера от стандартного фильма ужасов – он длинный. Но за два с половиной часа экранного времени глаз от экрана почти не отрывается, внутреннее напряжение совсем не отпускает, в некоторых моментах рядом сидящие женщины закрывают лица и только превратно понимаемая мужественность и показной пофигизм мешают тебе сделать то же самое.

Серьёзно, я не советую этот фильм людям, не уверенным в собственной нервной системе. Это по-настоящему впечатляющее кино.

К чему может привести неосторожное слово

К чему может привести неосторожное слово

(«Паразиты», реж. Пон Чжун Хо, Южная Корея, 132 мин.)

П.И.Филимонов

Всё-таки приятно, что наши прокатчики не первый год работают настолько оперативно. Только в мае фильм получает Золотую пальмовую ветвь, а уже летом он, как правило, демонстрируется в наших кинотеатрах. И мы можем своими собственными глазами оценить выбор каннского жюри.

«Паразиты» великолепны и выверенны. Кажется, что в фильме нет ничего лишнего, вообще ничего. Пон Чжун Хо с самого начала знал, к чему ведёт и привёл себя и нас туда максимально живописным путём. Тут важна именно не краткость этой дороги, а её живописность, стремление проводника показать нам на этой тропе несколько попадающихся по пути красивых мест. Время, затраченное на перемещение, они не сильно удлинят, зато впечатление окажется полнее и многограннее.

«Паразиты» начинаются как бытовая плутовская комедия, а заканчиваются чуть ли не слэшером. При этом нельзя сказать, что переход этот как-то нелогичен и неоправдан. Логика фильма абсурдна, но в этой своей абсурдности она безупречна. Если одна семья поступает таким образом, что, по очереди нанимаясь на работу в богатый дом, скрывает свои родственные связи, то почему другая семья не могла пойти ещё дальше? Если бывают люди, которых паразитами называют фигурально, почему бы не предположить, что бывают и люди-паразиты в самом прямом биологическом смысле слова? Если вам сказать, что вы пахнете тухлым редисом, вам понравится? Вот и господину Киму предсказуемо не понравилось. И в рамках пугающей системы блоков и противоходов, выстроенной Пон Чжун Хо в этом фильме, всё и разрешается так, как разрешается.

Фильм Пон Чжун Хо чем-то отдалённо напоминает некоторые фильмы Такеши Миике, а чем-то – «Боргмана» Алекса ван Вармердама, но без безбашенности первого и мистики второго. Зло есть в каждом из нас и зло, по всей видимости, неистребимо, и, более того, оно значительно привлекательнее добра, хотя бы с точки зрения искусства и темы для эстетического высказывания. Хотя искать мораль в подобных фильмах – дело уж точно не наше, пусть этим занимается кто-нибудь ещё, кому это интересно.

Наше же дело – тщательно обследовать все необследованные помещения собственного дома на предмет возможного обнаружения там неучтённых жильцов. И постараться запомнить, что никогда не надо говорить человеку, что он дурно пахнет. Даже за глаза не говорить о нём такого. Потому что мало ли – он всегда может лежать под столом и подслушивать.

«Паразиты» прекрасны своей изобретательностью, пугающим правдоподобием и, в отличие от многих других азиатских фильмов, по-западному выстроенным сюжетом, за которым просто следить. Пон Чжун Хо, к счастью для неискушённого европейского зрителя, не прибегает к каким-нибудь там буддийским умолчаниям или дзэн-перескокам. Никаких тебе коанов, каждое следующее событие вытекает из предыдущего. И вместе с тем, и несмотря на значительное количество кровищи в конце, фильм оставляет впечатление насквозь ироничного, там и в прямом смысле много смешного, кажется, что Пон Чжун Хо даже во время достаточно неожиданной развязки всё равно держит фигу в кармане и немножко нас, своих зрителей, надувает, что ли. И это тот случай, когда быть обманутым приятно.