Относительность понятия дружбы

(«Догман», реж. Маттео Гарроне, Италия-франция, 102 мин.)

П.И.Филимонов

Когда я выходил с сеанса, сидевшая впереди меня русская женщина резюмировала суть увиденного в разговоре с мужем:

- Конечно, жил среди зверей, вот сам зверем и стал.

И эта трактовка фильма Маттео Гарроне «Догман» имеет полное право на существование. Другое дело, что звери, упоминаемые кинозрительницей – это исключительно собаки разных пород, о которых заботится главный герой Марчелло, в остальном лишённый каких-либо отличительных признаков. Любит собак, любит дочь, играет в футбол, безобидный и нелепый – вот что можно сказать об этом персонаже по итогам первой половины, даже двух третей этого фильма. Собаки – это не просто его страсть, он сумел сделать из хобби профессию, открыв отель для собак, чьи хозяева сдают их ему на содержание на время отъезда. И тот факт, что человек сумел извлечь из своего увлечения пользу и неким, пусть не очень прям блестящим способом, но всё-таки его монетизировать, уже должен бы заставить его так называемого друга-приятеля Симоне задуматься. Марчелло может быть каким угодно безответным и невзрачным, но в некоторой сообразительности ему, как ни крути, не откажешь.

Но куда там. Когда вы увидите Симоне, вы поймёте, что задумываться этот человек не слишком привык. К несомненным плюсам фильма Гарроне следует отнести подбор – нет, не актёров даже, фактуры. Именно разительный контраст между двумя главными героями делает эту притчу наглядной.

Потому что это кино, ничего не могу поделать, воспринимается как притча. Не в библейском смысле этого слова, что говорит исключительно в её пользу. Притча – в смысле назидательного рассказа с не до конца предсказуемой развязкой, который должен что-то символизировать и обозначать что-то такое, что впрямую из его содержания не следует. И не всегда понятно, что именно. Возможно, кстати, что кинозрительница с мужем и права, и Гарроне именно хотел сказать нам какую-нибудь очень простую истину вроде «С волками жить – по-волчьи выть», допускаю. Но не хотелось бы в это верить.

Потому что мне показалось, что это в некотором роде фильм о дружбе и недружбе. Была когда-то такая повесть у любимых писателей носителей растянутых свитеров и никому не известных бардовских песен – братьев Стругацких. Хорошие писатели, я ничего не хочу сказать, иногда немножко пафосные, но кто из нас не, в конце-то концов. Так вот, Гарроне рассматривает эту тему в несколько ином контексте. Достаточно интересном для того, чтобы над ним поразмышлять. Где проходит грань того, на что человек добровольно идёт ради дружбы? Где тот предел жертвы, которую мы готовы принести ради зачастую ничем, кроме совместно проводимого свободного времени, не связанного с нами человека? И чего мы вправе – и вправе ли – ожидать от него взамен? Что, в конце концов, перевешивает: дружба, понятие лояльности, понятие «своих», принадлежность к группе – или представление человека о справедливости?

Конечно, пример, приводимый Гарроне, по-своему очень прост. Все высказанные выше вопросы носят у него чисто утилитарный характер, персонаж Марчелло Форте борется за свои личные права и за своё личное достоинство, он не обуреваем абстрактными соображениями этического порядка, разве что в конце, в самом конце фильма, что-то всё-таки ломается в нём, что-то всё-таки не укладывается в заданные обстоятельствами простые рамки.

Можно, впрочем, сказать и так, что нашими настоящими друзьями, как было уже неоднократно замечено, являются собаки, а никакие вовсе не люди. И это тоже будет одной из возможных интерпретаций этой притчи. Многозначной, стало быть, притчи. Оставляющей поле для толкований. А чего ещё нам надо?