Агнешка Холланд и двойные стандарты

 

Агнешка Холланд и двойные стандарты

(«Зелёная граница»/“Zielona granica“, реж. Агнешка Холланд, Польша-Чехия-Франция-Бельгия-США-Германия-Турция, 147 мин.)

П.И.Филимонов

Матриарх режиссёрского цеха Польши Агнешка Холланд сняла новое кино. Сняла очень злободневное кино, буквально по горячим следам. Сняла кино, которое заставляет о многом задуматься, в том числе и относительно некоторых понятных вроде бы нам реалий сегодняшнего дня. Причём едва ли не основная мысль Холланд просматривается уже в самом конце этого долгого, но нескучного полотна, в его эпилоге.

А до того мы имеем историю о казавшемся ещё совсем недавно, накануне войны, ужасным кризисе беженцев на границе Польши и Беларуси. Сирийская семья бежит от ИГИЛ, в самолёте с ними знакомится женщина из Афгнанистана, бегущая от талибов. Целью семьи является Швеция, где обосновался их родственник, про изначальные цели женщины нам не сообщают, ей, кажется, всё равно, куда, лишь бы оттуда. По плану они должны прилететь в Минск, откуда их специально обученные люди переправят через границу с Польшей, а там они уже доберутся до Швеции с минимальными приключениями.

И, конечно, всё идёт не совсем так, как планировала семья, их шведский родственник и вообще любые составители планов. Всё дело в том, что на границе происходят вещи, которые теоретически могли бы стать предметом для комического фильма, вроде того, где итальянец Тото бегал от француза Фернанделя, если бы всё не было так серьёзно и даже местами трагично. Поляки не хотят разбираться с незаконно пересекающими границу беженцами, и в буквальном смысле слова выкидывают их обратно в Беларусь. Доблестным белорусским пограничникам оно тоже не надо, и они, с чуть большей жестокостью (думаю, что это важно, беларусы у Холланд, да, жёстче и чуть бесчеловечнее поляков, но с развитием сюжета фильма эта разница потихоньку нивелируется) отправляют их снова в Польшу. Поляки не хотят разбираться с беженцами – и выкидывают их обратно в Беларусь Белорусским пограничникам оно тоже не надо. На колу мочало, одним словом. Понятно, что от постоянного шараханья по лесам ничего хорошего с беженцами происходить не может.

В другой плоскости сюжета по польскую сторону границы существуют некоторые группы активистов, которые видят свою миссию в помощи беженцам. Ну как в помощи – настолько, чтобы была чиста их совесть, и чтобы никак не выходить за рамки существующего законодательства. Накормить супом из термоса – можно. Принести старую секонд-хэнд одежду – можно. Оказать юридическую помощь или помощь в проникновении на территорию Польши  - нет, нельзя.

И ещё есть одна овдовевшая психологиня, тоже живущая где-то неподалёку от границы. То ли в силу более развитой эмпатии, то ли просто обладая более отчаянным характером, она сначала присоединяется к активистам, но только для того, чтобы неизбежно пойти дальше, чтобы двинуться в сторону настоящей помощи этим людям, которые, надо сказать, показаны Холланд с большими сочувствием и симпатией.    

В какой-то момент фильм становится и по форме конгениален рассказываемой в нём истории, и как будто замирает, начинает буксовать на месте. Не знаю, может быть, Холланд такого не планировала, может быть, просто само собой так получилось, но смыслы, как и красота, исключительно в глазах смотрящего, поэтому вот именно так они нами и считываются.

Ну и в конце, после всего этого бесконечного буксования на месте - эпилог, поражающий своим неожиданным ракурсом. Выходит, что мы относимся по-разному к беженцам от войны в Украине и беженцам от войн и репрессий на ближнем востоке только потому, что мы (всё-таки) ксенофобы? Кажется, приходится отвечать себе на этот вопрос положительно. У Холланд в этом смысле нет для нас утешения.