Венгерский бунт, прилагательные
подставьте
(«Закат», реж. Ласло Немеш,
Венгрия-Франция, 142 мин.)
П.И.Филимонов
Ласло Немеш – это тот самый чувак, который снял «Сына Саула», фильм, уже
обсуждавшийся нами тут в Киноптикуме пару лет назад. На этот раз он обратился к
совершенно другой тематике, или так кажется поначалу. Молодая девушка Ирис
Лейтер приезжает в Будапешт в надежде устроиться модисткой в знаменитую шляпную
мастерскую, которой когда-то владели её родители. В мастерской в этом самом
загадочном «когда-то» случился пожар, родители Ирис погибли при путаных
обстоятельствах, кроме того, у неё, как внезапно выясняется, есть неожиданный
брат с опереточным именем Кальман, о существовании которого она не знала, но
который каким-то демоническим бабайкой терроризирует всю округу, внося ужас в
сердца легкомысленных модисток и их окружения, не хуже мистического Туунбака из
известного сериала.
Казалось бы, ничего общего с «Сыном Саула», но стоит добавить, что действие
«Заката» происходит в 1913 году, как сразу многое встаёт на свои места и
метафора считывается, как буквы «Ш» и «Б» в таблице Сивцева. Закат Европы,
гибель империи (Австро-Венгерской в данном конкретном случае), обрушение
старого мира, показанное через личную катастрофу главгероини, за которой точно
таким же назойливым хвостом следует камера, как следовала и за протагонистом «Сына
Саула». Фильм «Закат» пронизан ощущением надвигающегося зла, зла какого-то
абсолютного, лезущего изо всех пор и дыр, сочащегося чуть ли не из-под земли и
отравляющего воздух своим тяжёлым дыханием. В этом смысле он может
восприниматься как приквел к тому же «Сыну Саула», где зло уже просочилось и приняло
понятные формы. В «Закате» немного раздражает то, что это зло – оно какое-то
да, всеобъемлющее и вездесущее, но нет, непонятное. Оно есть, причём есть со
всех сторон, и со стороны нового хозяина мастерской господина Бриля, который с
холодной миной продаёт своих девушек на утехи извращенцам двора его императорского
величества (ну, Австрия, страна Захер-Мазоха, да и до республики Сало
относительно недалеко, ничего не поделать, география подчас решает), и со
стороны всё того же опереточного Кальмана, про которого всю вторую половину
фильма непонятно, он ещё жив, или таки уже нет. Но чего конкретно оно хочет и
добивается, это зло, не совсем ясно.
И вот эта двойственность «Заката» как-то слегка подбешивает. С одной стороны,
центральная метафора фильма разжёвана Немешем до состояния совсем
удобоглотательной кашицы, ну просто никаких усилий прикладывать не надо, аж в
название всё вынесено. С другой стороны, вездесущность зла и насилия призваны,
по всей видимости, заслонить от зрителя тот факт, что толковой сюжетной
развязки Немеш и его сценаристы придумать не смогли. Или не сочли нужным.
Возможно, всё и должно быть абстрактным, необъясняемым, как в фильмах ужасов, в
хороших фильмах ужасов, где саспенс нагнетается ещё и неизведанностью зла. Все убивают
всех, все просто хотят друг другу самого худшего, потому что такова
человеческая природа в угасающих империях либо вообще. И только неслучайно опереточный
Кальман не слишком справляется с ролью князя тьмы, поэтому, скорее всего, в
самом конце и происходит ничем до того не предвещавшаяся трансформация. В конце
концов, зло, точно так же, как и красота, в глазах смотрящего.
Наконец, нельзя ещё раз не упомянуть картинку. Оператор Матьяш Эрдей как раз
справляется со своей задачей (если мы правильно её определили) на все сто
процентов – красивые интерьеры и экстерьеры, показанные в этом дёрганом, не
совсем линейном ритме, как будто снова и снова талдычат нам о том, что главное
в этом фильме – это его название, ощущение распада, фин-де-сьекля, рагнарёка,
конца, агонии. Ладно, ладно, мы понимаем с одного раза.
Комментариев нет:
Отправить комментарий