Какая-то в державе датской

 

Какая-то в державе датской («Май, декабрь»/“May, December“, реж. Тодд Хейнз, США, 117 мин.)

П.И.Филимонов

«Май, декабрь» Тодда Хейнза, как мне кажется, фильм с двойным дном, и интересен он в первую очередь именно этим. Думаю, что все желающие уже успели узнать, что «май-декабрь» - это английская идиома, используемая для обозначения союза людей с большой и очень большой разницей в возрасте (типа один ещё в самом расцвете, второй приближается к заснеженному концу жизни), и что в фильме играют Джулианна Мур (тот самый «декабрь») и Натали Портман, мои комментарии относительно которой вообще излишни.

Так вот. Натали Портман играет актрису, которая подписалась сняться в независимом байопике про героиню Джулианны Мур. Последняя, в отличие от большинства героинь байопиков, ещё вполне себе жива, и актриса-Портман приезжает в тот город, где обитает прототип-Мур с целью ознакомиться с материалом, так сказать, из первых рук. Сколько-то лет назад героиня Мур, на тот момент женщина за 35, совратила мальчика 13 лет, потом даже отсидела за это в тюрьме, но в конечном итоге всё закончилось (?) хорошо, и, на момент приезда в их город актрисы-Портман, они счастливо женаты. У них есть какие-то дети от предыдущего брака героини Мур, и какие-то общие дети. Общие дети уже выросли и заканчивают школу. Бывшему мальчику на момент приезда Портман, самому уже то ли 36, то ли 37. Героине Мур, соответственно, к шестидесяти.

Начнём с того, что мальчик, способный в 13 лет совершить половой акт со зрелой женщиной, уже заслуживает уважения. И со стороны героини Портман в том числе, что довольно сразу становится заметно. Впрочем, это, конечно, мелочи, мало ли какие мальчики бывают. А вот что режиссёр постоянно даёт нам понять то тревожной музыкой, то какими-то неясными недоговорённостями, то дёргаными кадрами – что не всё так гладко, знаете ли, в датском королевстве. И постепенно это сводится к главному вопросу фильма.

Ну хорошо, допустим, это действительно не было одномоментной прихотью скучающей домохозяйки, а было прямо яркой кометой любви, озарившей и согревшей своим вечным светом их маленькие жизни – пусть так. Но мальчик почему таким взглядом смотрит на своих детей, выпускающихся из школы – потому что сам он этого опыта, как нам дают понять, был лишён. Потому что, когда тебя в 13 лет (ну ладно, чуть попозже, после того, как твоя соблазнительница отсидит) с головой окунают в прелести и тяготы семейных будней, ни на что другое уже не остаётся времени. Ни на образование, ни на социальную жизнь, а твоя жена ещё к тому же совершенно не во восторге от твоего хобби. 

Очень многое в фильме построено исключительно на словах того или иного персонажа, всё как-то зыбко, непрочно, бездоказательно болтается. Скелеты барабанят в дверцы всех шкафов изнутри – и ещё эта музыка. Ни один режиссёр не будет подсовывать зрителям такую музыку, если он не хочет ни на что намекнуть. Ситуация скользкая, счастье Мэри (персонажки Мур) и её корейско-американского мужа Джо крайне сомнительно, да и не построено ли оно на насилии? – прорываются у режиссёра такие намёки. Физическом, моральном, психологическом? Или нет, или старший сын Мэри, Джорджи, действительно всё выдумал? И они реально и подлинно счастливы, и это любовь, с ней рядом Амур крыльями машет?

Я думаю, что, если бы Тодд Хейнз дал нам однозначный ответ на эти вопросы – неважно даже, какой – фильм свёлся бы к банальной истории о том, что любви все возрасты покорны. А так – он немножко залезает внутрь и немножко там грызёт. Тревожность – вот, пожалуй, ключевое слово относительно той атмосферы, которую Тодд Хейнз нам создаёт. И как раз это и делает «Май, декабрь» примечательным произведением кинематографического искусства.