Обыкновенное насилие

Обыкновенное насилие («Поливальный понедельник»/”Lany Poniedziałek”, реж. Юстина Мытник, Польша-Эстония, 85 мин.)

П.И.Филимонов

Фильм рекламируется у нас, как эстонский, но это немного вводит в заблуждение, потому что эстонского там – только работа продюсера. В остальном это чисто польский продукт. Тем не менее, он немного мэтчится с «Вечным летом», недавно вышедшим на экраны эстонско-испанским фильмом. Мэтчится в том смысле, что это тоже фильм про девочек-подростков и их взросление. Так что, как я уже писал, как раз в тексте о «Вечном лете», отечественные – как и полуотечественные – фильмы продолжают выходить на экраны парами. 

Если что – поливальный понедельник – это не неуклюжая конструкция, выдуманная авторами фильма. Это официальный христианский праздник, который довольно широко отмечается не во всех, правда, странах. Вот в Польше – да. Это понедельник после пасхи, когда дети и подростки в знак чего-то там поливают друг друга водой, такой всеобщий день обливания. 

Но кино, конечно, не о празднике. Действие фильма происходит, как бы это сказать, в маленьком депрессивном польском городке, вполне похожем на аналогичные эстонские. В центре повествования – две сестры-подростка, Клара и Марта. Как будто они живут обычной подростковой жизнью, хоть и в довольно религиозной семье. У них нормальные отношения с родителями, они общаются с мальчиками и подругами, короче, на первый взгляд, совсем ничем не отличаются от подростков в аналогичной среде любой другой страны, если бы не один нюанс. 

Нюанс заключается в своеобразных нравах этого городка и в католической пропитке общества. Тамошние юноши считают нормальным периодически насиловать своих подружек. Ну, они скрывают лица и как будто всё норм. Девочки никогда не посмеют признаться, проглотят всё это, и жизнь будет течь как текла. 

И может быть так бы оно всё и было, и фильм тогда был бы по-настоящему страшным. Но всегда находится какой-то персонаж, который триггерит перемены, и в нашем фильме таким персонажем становится младшая из сестёр, Клара. Она решает, что не оставит изнасилование безнаказанным, правда, ни в полицию, ни к родителям пока не обращается, а решает сама провести расследование, узнать, кто это – чтобы что? Не думаю, что она с самого начала представляет себе, что она собирается с насильником сделать. 

Ну и, как водится, в процессе этой истории она проходит через всё. Понимает, кто её настоящий друг, кто нет. Понимает, что мир, в котором она живёт, не совсем такой, каким он ей казался ещё две недели назад. Взрослеет, обретает себя – и так далее. 

Это довольно типичный фильм воспитания, и даже не знаю, кому его стоит смотреть больше – самим подросткам или их родителям или окружающим их взрослым. Чтобы такого впредь происходило гораздо меньше.

Даже если это единственная цель Юстины Мытник – и то хорошо. 

И между ними происходит следующий разговор

И между ними происходит следующий разговор («Любовь»/“Kjærlighet”, реж. Даг Йохан Хаугеруд, Норвегия, 119 мин.)

П.И.Филимонов

Это вторая часть так называемой «ослоской» трилогии норвежского режиссёра. Первая называлась «Секс», и мы о ней в Киноптикуме писали. Третья называется «Мечты», и она уже успела взять гран-при Берлинского кинофестиваля этого года. При этом, что на субъективный взгляд, «Любовь» лучше «Секса». Не знаю, соглашусь ли я с этим утверждением, если слова раскавычить и написать с маленькой буквы – вопрос философский. А в качестве кино – точно. Что значит, что Хаугеруд, на мой взгляд, двигается поступательно. От хорошего фильма – к лучшему и к, надеюсь, ещё лучшему. 

Притом что приём, который использует Хаугеруд в обеих частях, примерно одинаков. Его герои не столько занимаются сексом в первом фильме, сколько говорят о нём. Не столько испытывают любовные переживания во втором, сколько говорят о них. Сюжета как такового очень мало. В «Любви» мы имеем немолодою урологиню Марианне, каждый день по работе сталкивающуюся с раком простаты, что, тем не менее, как будто бы никак не отражается на её отношении к жизни и к мужчинам. Личной жизни у Марианне нет, и её это вроде бы не слишком тревожит. В отличие от её подруги, которая всё пытается её с кем-нибудь свести. 

Ещё у Марианне есть коллега, фельдшер Тор, у которого как раз с личной жизнью всё хорошо и бурно. Тор часто ездит на пароме, где, посредством приложения Grindr, знакомится с мужчинами и занимается с ними сексом. Или не занимается. О плюсах и минусах обоих вариантов он как раз и рассказывает Марианне на том же самом пароме, когда они случайно встречаются в процессе возвращения Марианне от мужчины, с которым её упорно сводит подруга. 

В итоге из беспорядочных половых связей Тор перетекает как раз в состояние любви. С Марианне не слишком понятно, но вроде бы тоже, почти минуя сексуальный этап, она оказывается в состоянии любви. Любовь обоих центральных персонажей в силу разных причин почти сугубо платоническая. Они не занимаются сексом со своими любимыми. Точнее, как, Марианне в конце концов занимается, а Тор – похоже, что и не будет. 

Как будто Хаугеруд говорит нам, что секс и любовь – вещи не одного порядка. Что он же говорил нам и в первом фильме трилогии. Что, конечно, является прописной истиной, но худшим по качеству это утверждение от этого не становится. 

Кроме того, Хаугеруд показывает нам Осло. Классической занудной фразой кинокритиков можно сказать, что главным персонажем этой трилогии (ну или по крайней мере тех двух фильмов из неё, которые нам пока доступны) – является город. Как Рим у Феллини. Как Нью-Йорк у Аллена. Как ещё что-то ещё у кого-то. У Хаугеруда это Осло. Как будто не самый красивый и не самый прославленный город с точки зрения архитектуры, достопримечательностей и прочей культурной штуки. Но какая разница для того, кто там живёт, кто любит этот город и (кто знает?) возможно, даже занимается с ним сексом. Хаугеруд показывает нам свой Осло, Осло, который так хорош летом, когда море одевает его в какие-то плавные резиновые перчатки и ритм его жизни становится так небыстр, так спокоен, так чиллов. 

Не знаю, как по-норвежски будет «дольче фар ниенте», но это явно оно.  

Дым-туман

 Дым-туман («Вечное лето»/“Igavene suvi“, реж. Мигель Янсо, Эстония-Испания, 90 мин.)

П.И.Филимонов

Казалось бы, если ты вырос и получил кинематографическое образование в далёкой и солнечной Испании, славной уже не только Альмодоваром единым, но и кучей других приятных кинематографистов (Бунюэль, Аменабар, Бандерас, Пенелопа Круз, ю, как грится, неймит), то какого ты едешь в далёкую Эстонию снимать там бог знает что? Не то, чтобы это во мне говорила ксенофобия, нет, боже упаси. Пусть цветут сто цветов, пусть к нам в гости будут сто флагов и так далее. Но с одним условием. Что эти цветы действительно цветут, а флаги действительно развеваются. А не вот это вот всё. Это, кстати, не первый фильм автора. И не первый фильм автора, снятый в Эстонии. В 2019 году он порадовал нас примерно такого же разлива фильмом «Иисус выведет тебя на шоссе». Честное слово, янки гоухоум было бы гораздо лучше. 

В общем, я вам сейчас расскажу, откуда что готовилось. Три молодые девушки собираются провести лето вместе на даче одной из них. Сразу странно уже вот что. Двое девушек – местные, а одна приехала откуда-то из-за границы. Точнее, приехали тоже двое. Одна, видимо, местная, но гостила за этой самой границей или ещё там что. Так вот местная Мия – единственная, кто говорит по-эстонски. Чистая иностранка Сара, понятно, общается, по-английски, а нидваниполторашная Грете вроде как по-эстонски понимает, но отвечает всё равно исключительно по-английски. 

Но это полбеды, даже какое там пол, это одна сотая часть беды. Девушки встречаются с каким-то непонятным чуваком, который зовёт себя мистер Майндфул и проводит время на соседней даче. Он даёт им попользоваться какой-то странной машинкой, на которую две из трёх тут же и подсаживаются. Машинка надевается на голову и выделяет какой-то непонятный дым, от которого девушки то ли погружаются в какие-то сладкие грёзы, то ли попросту получают сексуальное удовольствие – этой детали нам не проясняют, а по их конвульсиям похоже и на то, и на другое. 

За Майндфулом охотятся двое мегастранных сотрудников интерпола, потому что он ну очевидно что-то мутит. Корень же всего зла (уж извините, заспойлерю) находится в Таллиннском зоопарке (ну а где же ещё), где вышел из под контроля искусственный интеллект, упрятанный в ростовую куклу непонятной таксономии. 

Короче говоря, восстание машин, синтетические наркотики и подъёба под Дэвида Линча для тех, кто Дэвида Линча не смотрел. Всё это с максимально загадочным выражением лица и под вот этот дым, вырывающийся из адской машинки. Много глубокомысленности, много непонятно чего, сами по себе отдельные сцены даже как будто и милы (как эти интерполицейские, например, едят сандвичи), но они какие-то тоже, знаете, такие Тарантиновские диалоги для тех, кто не видел оригинальных Тарантиновских диалогов. 

Одно время
отличная таллиннская поэтесса София -Елизавета Каткова публиковала свои стихи в фейсбуке под ироничным (надеюсь) хэштегом #этооченьплохосоня.

Так вот. Это очень плохо, Мигель. Без всякой иронии. 

А он такой подумал, и не стал

 А он такой подумал, и не стал («Новичок»/“The Amateur”, реж. Джеймс Хоз, США, 124 мин.)

П.И.Филимонов

Из русской локализации можно подумать, что речь идёт про шпионский фильм с отравлением ядом, действие которого происходит где-нибудь в Солсбери. Не знаю, кто эти локализации придумывает, не знаю, какая повестка у них в голове – это милая весёлая шутка-отсылка, или такая завуалированная угроза? Не знаю. 

На самом деле, это, действительно, шпионский фильм, просто почему-то горе-локализаторы побоялись слова «любитель». Не знаю, можно ли назвать героя Рами Малека новичком, мне кажется, это и фактически неверно тоже. Стаж его работы в ЦРУ нам не уточняют, но что-то непохоже, чтобы он прямо недавно начал. Просто он не работает в поле, он – сотрудник криптографического или какого-то другого похожего отдела, короче, занимается шифрованием, дешифрованием и вообще взламыванием всяких преступных штук. И в своём деле он хорош. 

А вот оперативник из него никакой. Даже стрелять он толком не умеет. Когда персонаж Лоренса Фишбёрна начинает его учить, выясняется, что убить человека Рами сможет только в упор, если подойдёт совсем близко. А убивать людей ему придётся, как мы понимаем уже в самой завязке фильма. Дело в том, что у Рами убивают жену. Жена – журналистка, и просто случайно оказывается не в том месте не в то время. Во время какой-то международной конференции, которую она освещает, террористы захватывают её в заложники и, чтобы доказать серьёзность своих намерений, убивают в прямом эфире. Когда Рами идёт к начальству и просит что-то по этому поводу сделать, оно (коррумпированное, как водится) принимает решение этот вопрос замять. И тогда герой Реми решает, натурально, мстить.

Ну и вот. Дальше его учат убивать, но оказывается, что он к этому совсем не способен. Так что герой Фишбёрна советует ему делать то, что он умеет лучше всего. То есть вот всю эту историю с техникой, внезапными взрывами, машинами Голдберга, сложно сконструированными штуками, немножко франшиза «Пила» на минимальных минималках.

Жанр фильма понятен примерно с этого момента. И это добротный фильм – представитель такого жанра. Не знаю, как назвать жанр. Фильм о мщении гика? Плутовской боевик? 

Кино держит в напряжении не тем, «что» – потому что более-менее понятно, что хороший парень достанет и накажет всех плохих парней, и ускользнёт от серых и скользких парней, которые, по разным причинам, вдруг начинают массово его преследовать, а тем – «как». Что он придумает, чтобы убить каждого из тех четырёх, кто непосредственно причастен к смерти его жены. Как обойдёт все ловушки, свою агентурную некомпетентность и всех победит?

Впрочем, совсем-совсем в конце нас ждёт довольно нетривиальная развязка. Нет, базово ничего не меняется, хорошие парни побеждают, а плохие парни оказываются наказаны. Но есть нюанс. И как будто ничего в ходе действия кино на это не намекало. 

И пусть это не слишком достоверно психологически, зато интересно. 

Андеренессанс

 Андеренессанс («Шоугёрл»/“The Last Showgirl“, реж. Джиа Коппола, США, 89 мин.)

П.И.Филимонов

Есть ровно два момента, делающие этот фильм примечательным и достойным просмотра, хотя бы с точки зрения утоления информационного голода. Во-первых, его сняла Джиа Коппола, представительница уже третьего поколения известной династии. Во-вторых, главную роль играет Памела Андерсон. Та самая Памела Андерсон, которая в девяностые была предметом самых влажных мечт значительного количества мужского населения вселенной, не исключая и тутошних его представителей. Собственно, наверное, всех, кто смотрел «Спасателей Малибу» и что там ещё. Я к их числу никогда не относился, мне кажется, я даже не смотрел ни одной серии этих самых спасателей (порнопародии – не считаются), так что для меня она никогда не была ни культовой, ни предметом, скажем, страсти. 

Тем не менее посмотреть на женщину, о которой столько слышал, конечно, интересно. Тем более, что весь флёр и налёт юности и сексуальности с Памелы Андерсон, в силу естественных причин, уже слетели, и как будто на выходе должны остаться чистой мастерство и невидимые миру слёзы. 

Как будто должны, и как будто остались, спорить сложно. Если возвращение в кино Брендана Фрейзера некоторые любители каламбуров из кинокритиков обозвали «Бренессасом», то интересно, какую меткую (нет) игру слов они придумают для Памелы?

Складывается ощущение, что фильм под кого-то подобного и писался, возможно даже, что под Андерсон лично. Играет она там постаревшую звезду лас-вегасского танцевального ревю. Это такие танцы в местных лас-вегасских дворцах культуры, когда женщины танцуют не стриптиз, а что-то в блёстках и плюмажах, чинно помавая руками и составляя из своих тел разной фривольности морские фигуры. Их шоу закрывается, не выдержав конкуренции с более современными (и более откровенными?), их всех уведомляют об этом за несколько недель до, и вот персонажка Памелы думает, что делать дальше. А поскольку кроме как танцевать вот эти странные танцы (читай – «бежать по пляжу в красном купальнике с развевающимися волосами») она ничего не умеет, то ни одного хорошего варианта у неё вроде как и нет. 

Фильм показывает то, что часто случается с людьми, волею случая ставшими заложниками одного какого-то конкретного образа. Они могут, умеют, и даже хотят играть другое. У них есть незакрытые гештальты комедийных, мелодраматичных или отрицательных ролей – всего того, что они никогда не играли. 

В данном случае Памела Андерсон не боится быть старой, некрасивой и даже немножко смешной из-за этого. То есть, персонажка её как раз боится, и Памела очень хорошо этот страх воплощает, то есть, идёт-то он, определённо, из неё самой. Стало быть, эмоция эта ей прочувствована, проработана и, раз она не стесняется выставлять её на публику, проработана успешно. 

И вот на это смотреть интересно. Но это более-менее и всё, что есть в «Шоугёрл». Это больше всего похоже на зарисовку, на какое-то кино назывного жанра, где почти нет развития истории, за исключением ветки с дочерью персонажки Андерсон. 

Это неплохо, но как-то мало. Если из девяноста минут фильма сюжетно интересны только ну пусть пятнадцать – как-то немного грустно за династию. 

И я не говорю, что кино обязательно должно быть сюжетным. Просто вот фильмы именно этого рода – пожалуй, да. И Памелу можно было бы ещё как-нибудь неожиданно раскрыть.   

Джейсон Момоа и кубики

Джейсон Момоа и кубики («Майнкрафт в кино»/”A Minecraft Movie“, реж. Джаред Хесс, США, 101 мин.)

П.И.Филимонов

Не могу решить, как относиться к фильмам по компьютерным играм, в которые я не играл. А поскольку я не играл примерно во все компьютерные игры, то получается, что довольно значительный пласт кинематографа попадает в меня не до конца. Я стараюсь относиться к этим фильмам просто как к фильмам и получать удовольствие – или не получать – от отдельного произведения искусства. Или не искусства. 

Как правило, это довольно неплохо получается, потому что большая часть фильмов этого жанра просто рассказывает историю, основанную на игре, выходящую за её рамки или дополняющую её. Знать тонкости игры для этого не нужно, часто не нужно даже знать каких-то базовых вещей про эту игру. В случае с «Майнкрафтом» это, кажется, не работает. Как выясняется из всевозможных рецензий и отчётов, фильм просто полон, по самые края полон отсылками к игре и пасхалками, понятными только посвящённым. Так что в меня он не попал, а возможно, и не должен был попадать. 

Для меня это незамысловатая фантазия о мире, где всё сделано из смешных кубиков со смешным Джейсоном Момоа. В том смысле, что кубики отдельно, а Момоа отдельно. Правда, мне лично показалось, что это самое удачное решение в «Майнкрафте», а Момоа гораздо более идут подобные автопародийные образы, чем та героическая патока, в которой нам обычно его преподносят. В «Майнкрафте» он даже смешнее Джека Блэка, который что-то уж совсем не очень. То есть, получается, что не нужно обладать особенными актёрскими талантами, чтобы быть смешнее Джека Блэка в «Майнкрафте». Что, как будто, несколько обесценивает мои слова про Момоа. Но ладно, Момоа всё равно хорош, в какой-то момент я понял, что его персонажа мне в кадре слишком мало и я хочу, чтобы внимание концентрировалось на нём больше. 

Ну потому что кроме него там особенно нечего смотреть. Да, кубические овечки, зомби и всё остальное прикольные. Да, жители Майнкрафта со свёрнутыми в кулёчек руками ещё прикольнее. Самый прикольный из них даже врывается в наш мир, где и замучивает с переживающей вторую молодость (во многом благодаря «Белому лотосу», конечно) Дженнифер Кулидж. Но как будто бы и всё. 

Целевая аудитория фильма – определённо фанаты «Майнкрафта». И ещё, кажется, подростки. Главные персонажи – подростки, которые попадают в страну Майнкрафтию – или как она там, а Джек Блэк, Джейсон Момоа и ещё парочка персонажей служат им приятным и необременительным обрамлением. Хотя, насколько я знаю, среди фанатов игры не только подростки. Возможно, для взрослых будет продолжение. Если оно, конечно, будет. 

Пока же это очень незатейливое кино. Как будто странно ставить это в упрёк фильму по компьютерной игре. Но извините, после того, как Голливуд побаловал нас осмысленным и неглупым фильмом, снятым по кукле Барби, ожидания наши так или иначе повысились. Но никто не обязан их выполнять, как мы все понимаем. 

Форма Франсуа

 

Форма Франсуа  («Что случилось осенью»/ „Quand vient l'automne“, реж. Франсуа Озон, Франция, 102 мин.)

П.И.Филимонов

 

Как и все режиссёры-скорострелы, которые выпускают примерно по одному фильму в год, Озон в своей продуктивности неровен. Иногда он выдаёт нам довольно скучные истории, кажущиеся ему нужными в социальном смысле, но снятые как-то вахтовым методом, главное – побыстрее, и оттого никак в нас не отзывающиеся. Как примеры – «Время прощания» и особенно «По воле божьей». В обоих этих фильмах поднимались действительно очень важные социальные темы, но рассказаны они были – в обоих случаях – довольно дежурно, обобщённо и безлично.

И есть другой Озон. Озон в своей лучшей форме, когда он рассказывает нам какие-то камерные истории из выдуманных семейных жизней своих героев. И вот тут мы снова понимаем, почему мы так любили этого режиссёра примерно с момента появления «8 женщин», почему мы до сих пор не пропускаем его новые фильмы.

«Что случилось осенью» - это именно такой случай. Это Озон наилучших образцов, Озон ироничный, Озон неоднозначный (в нормальном смысле этого слова), Озон минималистичный и Озон, о чём-то главном умалчивающий. И оттого Озон интригующий.

«Что случилось осенью» - история одной конкретной французской бабушки. В смысле пожилой женщины с её повседневными, казалось бы, заботами, семейной историей и, разумеется, скелетами в шкафу. У Мишель есть любимая подруга Мари-Клод, которая больна раком, но в начале фильма ещё не знает об этом. У Мари-Клод есть сын Венсан, который выходит из тюрьмы и к которому можно обратиться за помощью в обмен на накопленные Мишель средства, предложенную работу или просто доброе отношение. Есть у Мишель и дочь, есть и любимый внук.

Всё это до поры до времени, довольно скоро вся эта прочная конструкция начинает рушиться. И непонятно, как и должно быть в хорошем фильме, то ли она рушится сама по себе, то ли это Мишель немножко этому поспособствовала. Это только одна из сюжетных линий, над которой можно поразмышлять на протяжении недлинного, как и всегда у Озона, кино.

А кроме того, можно подумать о связи прошлого и настоящего, о том, каким образом наше прошлое наше настоящее определяет и формирует. Потому что в молодости Мишель и её подружка Мари-Клод работали проститутками. Они как будто не стыдятся этого – а чего тут стыдиться, это их жизнь - и как будто совсем этого не скрывают. Во всяком случае, когда внуку Мишель сообщают эту интересную подробность бабушкиной жизни в школе, Мишель не пытается противоречить новостям или каким-либо способом их замазать. Нет, она честно рассказывает внуку, что такой эпизод в её жизни да, имел место. Ну так и что теперь? Аннулировать родную бабушку, которая так хорошо готовит разбирается в грибах и готовит из них триста тридцать три различных блюда? Да, Мари-Клод знает про грибы ещё больше, но, кажется, что и Мишель знает вполне достаточно.

Она совсем не злая, Мишель, нет. Ей просто хочется проводить время со своим внуком. А какой бабушке не хотелось бы? И если так складываются обстоятельства, что для этого ей нужно чуть-чуть эти обстоятельства подтолкнуть, то что ж, это не мы такие, это жизнь такая.

Или нет, наверняка мы сказать не можем. Может, оно и правда всё само. Каждый волен решать самостоятельно.    

 

Хроника утекающих событий

 

Хроника утекающих событий («Фантомы»/“Les fantomes“, реж. Жонатан Милле, Франция-Германия-Бельгия, 106 мин.)

 

П.И.Филимонов

Хорошая новость для всех нас заключается в том, что жизнь, кажется, пока ещё обгоняет повестку новостей. Нам обещали ядерный апокалипсис в марте 2025 года, и вот уже апрель, а вроде пока живём. Мало того, что живём, ещё и успеваем отрефлексировать совсем недавние события. Ну, пусть не мы, пусть отдельные наши представители вроде Жонатана Милле.

Фильм «Фантомы» - классический пример политического кино. Его век, хочется верить, недолог, оно, возможно, актуально ровно в момент выхода на экраны, и теряет актуальность спустя несколько лет. Ну или повторюсь, очень хочется на это надеяться.

«Фантомы» - про Сирию. Про режим Асада, одного из лучших друзей путина. Про то совсем недавнее время, когда казалось, что режим Асада незыблем и непоколебим, и всё, что можно сделать в борьбе против него – это снимать такие, относительно беззубые (будем честны) хотя и протестные фильмы.

«Фантомы» рассказывают историю молодого сирийского интеллектуала Хамида. Хамид, как всякий нормальный интеллектуал, был против режима Асада, за что его упекли в неизвестную лично мне до этого фильма тюрьму Седная. Судя по той информации, которую нам выдаёт Милле – Седная – это что-то вроде сирийского Окрестина или подобного ему заведения, где держат и отвратительно пытают политзаключённых исключительно за их взгляды. Хамиду удалось каким-то образом выбраться что из тюрьмы, что из Сирии вообще. Он приехал в Европу и влился в ряды какой-то тайной организации сирийский оппозиционеров, которая занимается отслеживанием пособников и слуг режима. С целью либо передавать их в европейские суды, либо ликвидировать самостоятельно. В существование такой организации верится слабовато, но это, в конце концов, художественное произведение, авторы имели полное право на всевозможные допущения.

И вот конкретно Хамид занимается тем, что пытается выследить и идентифицировать человека, который организовывал его пытки в Седная. Проблема в том, что Хамид не видел этого человека в лицо, каждый раз, перед тем как начать пытать, он одевал Хамиду повязку на глаза.

Главный смысловой вопрос, который у меня возник при просмотре в целом довольно динамичных «Фантомов» - зачем этот тюремщик вообще бежал в Европу? У него вроде бы не было идеологических разногласий с Асадом, всё было за то, что ему в Сирии можно нормально жить.

Ну и – повторюсь – это приятное чувство, что жизнь (в этот раз) перехитрила искусство. В фильме о падении режима Асада не говорят даже самые оптимистичные из его противников. А вон оно как вышло, раз, и нету таракана-тараканища.

Что ж, как говорится, свергли того, свергнут и этого. И если всё это будет сопровождаться такими невечными фильмами, фильмами-однодневками, для которых очень важен сиюминутный контекст и которые вообще ни разу не претендуют на плевок в вечность- пусть так. Мы готовы смириться с неудачным триллером про выслеживание – что-то вроде Спилберговского «Мюнхена» на минималках – если взамен нам преподнесут падение другого, гораздо более ползучего режима. Пусть вообще всё кино будет плохим, в случае соблюдения главного условия. Ну года на три, например. 

Хоть бы, хоть бы.