Форма Франсуа

 

Форма Франсуа  («Что случилось осенью»/ „Quand vient l'automne“, реж. Франсуа Озон, Франция, 102 мин.)

П.И.Филимонов

 

Как и все режиссёры-скорострелы, которые выпускают примерно по одному фильму в год, Озон в своей продуктивности неровен. Иногда он выдаёт нам довольно скучные истории, кажущиеся ему нужными в социальном смысле, но снятые как-то вахтовым методом, главное – побыстрее, и оттого никак в нас не отзывающиеся. Как примеры – «Время прощания» и особенно «По воле божьей». В обоих этих фильмах поднимались действительно очень важные социальные темы, но рассказаны они были – в обоих случаях – довольно дежурно, обобщённо и безлично.

И есть другой Озон. Озон в своей лучшей форме, когда он рассказывает нам какие-то камерные истории из выдуманных семейных жизней своих героев. И вот тут мы снова понимаем, почему мы так любили этого режиссёра примерно с момента появления «8 женщин», почему мы до сих пор не пропускаем его новые фильмы.

«Что случилось осенью» - это именно такой случай. Это Озон наилучших образцов, Озон ироничный, Озон неоднозначный (в нормальном смысле этого слова), Озон минималистичный и Озон, о чём-то главном умалчивающий. И оттого Озон интригующий.

«Что случилось осенью» - история одной конкретной французской бабушки. В смысле пожилой женщины с её повседневными, казалось бы, заботами, семейной историей и, разумеется, скелетами в шкафу. У Мишель есть любимая подруга Мари-Клод, которая больна раком, но в начале фильма ещё не знает об этом. У Мари-Клод есть сын Венсан, который выходит из тюрьмы и к которому можно обратиться за помощью в обмен на накопленные Мишель средства, предложенную работу или просто доброе отношение. Есть у Мишель и дочь, есть и любимый внук.

Всё это до поры до времени, довольно скоро вся эта прочная конструкция начинает рушиться. И непонятно, как и должно быть в хорошем фильме, то ли она рушится сама по себе, то ли это Мишель немножко этому поспособствовала. Это только одна из сюжетных линий, над которой можно поразмышлять на протяжении недлинного, как и всегда у Озона, кино.

А кроме того, можно подумать о связи прошлого и настоящего, о том, каким образом наше прошлое наше настоящее определяет и формирует. Потому что в молодости Мишель и её подружка Мари-Клод работали проститутками. Они как будто не стыдятся этого – а чего тут стыдиться, это их жизнь - и как будто совсем этого не скрывают. Во всяком случае, когда внуку Мишель сообщают эту интересную подробность бабушкиной жизни в школе, Мишель не пытается противоречить новостям или каким-либо способом их замазать. Нет, она честно рассказывает внуку, что такой эпизод в её жизни да, имел место. Ну так и что теперь? Аннулировать родную бабушку, которая так хорошо готовит разбирается в грибах и готовит из них триста тридцать три различных блюда? Да, Мари-Клод знает про грибы ещё больше, но, кажется, что и Мишель знает вполне достаточно.

Она совсем не злая, Мишель, нет. Ей просто хочется проводить время со своим внуком. А какой бабушке не хотелось бы? И если так складываются обстоятельства, что для этого ей нужно чуть-чуть эти обстоятельства подтолкнуть, то что ж, это не мы такие, это жизнь такая.

Или нет, наверняка мы сказать не можем. Может, оно и правда всё само. Каждый волен решать самостоятельно.    

 

Хроника утекающих событий

 

Хроника утекающих событий («Фантомы»/“Les fantomes“, реж. Жонатан Милле, Франция-Германия-Бельгия, 106 мин.)

 

П.И.Филимонов

Хорошая новость для всех нас заключается в том, что жизнь, кажется, пока ещё обгоняет повестку новостей. Нам обещали ядерный апокалипсис в марте 2025 года, и вот уже апрель, а вроде пока живём. Мало того, что живём, ещё и успеваем отрефлексировать совсем недавние события. Ну, пусть не мы, пусть отдельные наши представители вроде Жонатана Милле.

Фильм «Фантомы» - классический пример политического кино. Его век, хочется верить, недолог, оно, возможно, актуально ровно в момент выхода на экраны, и теряет актуальность спустя несколько лет. Ну или повторюсь, очень хочется на это надеяться.

«Фантомы» - про Сирию. Про режим Асада, одного из лучших друзей путина. Про то совсем недавнее время, когда казалось, что режим Асада незыблем и непоколебим, и всё, что можно сделать в борьбе против него – это снимать такие, относительно беззубые (будем честны) хотя и протестные фильмы.

«Фантомы» рассказывают историю молодого сирийского интеллектуала Хамида. Хамид, как всякий нормальный интеллектуал, был против режима Асада, за что его упекли в неизвестную лично мне до этого фильма тюрьму Седная. Судя по той информации, которую нам выдаёт Милле – Седная – это что-то вроде сирийского Окрестина или подобного ему заведения, где держат и отвратительно пытают политзаключённых исключительно за их взгляды. Хамиду удалось каким-то образом выбраться что из тюрьмы, что из Сирии вообще. Он приехал в Европу и влился в ряды какой-то тайной организации сирийский оппозиционеров, которая занимается отслеживанием пособников и слуг режима. С целью либо передавать их в европейские суды, либо ликвидировать самостоятельно. В существование такой организации верится слабовато, но это, в конце концов, художественное произведение, авторы имели полное право на всевозможные допущения.

И вот конкретно Хамид занимается тем, что пытается выследить и идентифицировать человека, который организовывал его пытки в Седная. Проблема в том, что Хамид не видел этого человека в лицо, каждый раз, перед тем как начать пытать, он одевал Хамиду повязку на глаза.

Главный смысловой вопрос, который у меня возник при просмотре в целом довольно динамичных «Фантомов» - зачем этот тюремщик вообще бежал в Европу? У него вроде бы не было идеологических разногласий с Асадом, всё было за то, что ему в Сирии можно нормально жить.

Ну и – повторюсь – это приятное чувство, что жизнь (в этот раз) перехитрила искусство. В фильме о падении режима Асада не говорят даже самые оптимистичные из его противников. А вон оно как вышло, раз, и нету таракана-тараканища.

Что ж, как говорится, свергли того, свергнут и этого. И если всё это будет сопровождаться такими невечными фильмами, фильмами-однодневками, для которых очень важен сиюминутный контекст и которые вообще ни разу не претендуют на плевок в вечность- пусть так. Мы готовы смириться с неудачным триллером про выслеживание – что-то вроде Спилберговского «Мюнхена» на минималках – если взамен нам преподнесут падение другого, гораздо более ползучего режима. Пусть вообще всё кино будет плохим, в случае соблюдения главного условия. Ну года на три, например. 

Хоть бы, хоть бы.