На дне без семьи

На дне без семьи

(«Магазинные воришки», реж. Хироказу Корээда, Япония, 121 мин.)

П.И.Филимонов

Текущий обладатель Золотой пальмовой ветви, что делает его, некоторым образом, обязательным к просмотру для любителей быть в курсе тенденций киноиндустрии, этот фильм японского режиссёра Хироказу Корээды – он очень о разном. Мессидж, заложенный автором фильма, можно считать с очень разных уровней и на очень разные темы. Можно сказать, что это кино гуманистическое, оно - про то, что настоящая семья – это не та, где ты родился, и даже не та, которая тебя до определённого момента воспитывала, а прежде всего та, которой есть до тебя дело. Что какими бы порочными ни были люди в своих мелких повседневных грехах, есть что-то что их (нас) теоретически должно объединять – та самая эмпатия, та самая забота друг о друге и так далее.  С другой стороны, что мы видим на экране большую часть времени? Мы видим семью мошенников и мелких воришек, в которой, так или иначе, отъёмом денег у населения и некрупными кражами из магазинов занимаются все. Включая маленькую Юри, которую глава семьи попросту подбирает на улице, с одной стороны вроде бы как проявляя сострадание к замёрзшему и проголодавшемуся ребёнку, а с другой – очень скоро выясняется, что у Юри вполне себе есть собственная семья, в которую новоиспечённые самопровозглашённые опекуны вовсе не спешат её возвращать, таким образом моментально превращая акт милосердия в похищение ребёнка.

И вот как-то в этом фильме оно всё так. Зыбко, неясно, именно в морально-этическом смысле. Корээда как будто специально задаётся целью показать зрителю, что на любую ситуацию можно посмотреть под диаметрально противоположными углами. С одной стороны, маленький Шота, безусловно, привязывается к своим странным приёмным родителям, с другой стороны, ни к чему хорошему это его не приводит. С одной стороны, эту конгломерацию людей вполне можно назвать семьёй, настолько они вроде бы близки и полны участия и заботы по отношению друг к другу, с другой стороны, всё оказывается основано на вранье и насилии.

При этом конец фильма достаточно однозначно даёт нам понять, что, например, конкретно Юри в её настоящей семье, по всей видимости, придётся ещё хуже. Так что при всей порочности того фальшивого образования, в котором она провела три четверти фильма, снова всё не очевидно.

Наверное, универсальным подтекстом этого залезающего под кожу фильма (в том смысле, что. я бы сказал, послевкусие от него сильнее, чем само экранное впечатление) можно признать банальную фразу о том, что в мире нет однозначно белого и однозначно чёрного. Просто Корээда смотрит снизу, смотрит с изнанки, смотрит как раз с чёрной стороны. Ну и немного социалочки в «Магазинных воришках» тоже присутствует, но здесь она выглядит на редкость оправданной, собственно, видимо, там есть ещё какие-то десятые оттенки, которых человек, не знакомый с устройством современного общества, видимо, просто не поймёт. Например, историю с подпольными похоронами бабушки – это, конечно, выглядит диковато, но с фига ли это уголовно наказуемо? В общем, два мира, две судьбы, как говорили политические обозреватели иных времён. И ни один из них не лучше и не хуже, не правдивее и не лживее, не гуманнее и не бесчеловечнее другого.