Счастье странных людей

Счастье странных людей («О теле и о душе», реж. Ильдико Эньеди, Венгрия 116 мин.)

П.И.Филимонов

У рождественских фильмов, выпускаемых разными студиями разных стран мира из года в год, примерно один и тот же канон. Разной степени странности люди, поставленные в какие-то не слишком привычные для себя обстоятельства, ищут и находят путь к своему счастью. Различия в этих фильмах зависят исключительно от степени мейнстримности производителей, ну и немного от фантазии режиссёров. Различия эти, по большому счёту, заключаются исключительно в степени нелепости и странности персонажей и ситуаций, из которых они вынуждены выбираться. Особенно хитроумные из них вообще прикидываются не рождественскими фильмами. Поскольку канон один, устоявшийся и проверенный временем, то зрители, собственно, ничего особенного от этих фильмов не ждут. Ожидания одинаковы и всегда оправдываются. Точно так же, как то, что в Рождество всегда приходит Санта-Клаус и не отдаёт тебе твой неожиданный подарок без долбаного стихотворения, независимо от того, восемь тебе лет или сорок. Вот это стихотворение как раз олицетворяет собой разной степени непреодолимости препятствие в таких фильмах, а ожидающий в конце этого унижения подарок – неизменный хэппи-энд. В мире должно быть что-то такое, в чём всегда можно быть уверенным. Банан – жёлтый, селёдка – солёная, барабаны – громкие. Рождественский фильм – про любовь и закончится хорошо.

Понятно, что венгерский фильм «О теле и о душе» не был изначально запланирован в качестве рождественского фильма. Но так уж случилось, что показывать наши прокатчики стали его именно в канун Рождества, и это неожиданным образом сгармонировало с его содержанием. Персонажи фильма, с какой-то точки зрения – фрики из фриков, неприкаянные из неприкаянных. Директор скотобойни с искалеченной рукой, которая не двигается, и начальник отдела по контролю за качеством с той же бойни, Мария, испытывающая явные проблемы с общением. Их обстоятельством, которое они вынуждены преодолевать, оказывается то, что им снятся одинаковые сны. С разных точек зрения, но они попадают в один и тот же мир, где им для общения не нужно слов, не нужно целых конечностей, где всё по-другому, естественно, лучше, а главное, проще, чем оно есть в напрягающей героев реальности.  В общем, дальше можно что рассказывать, что не рассказывать, так уж удачно совпало, что всё развивается строго по канону. Есть здесь и второстепенные персонажи, тоже всё как положено в рождественском кино – комический приятель главного персонажа и псевдозлодей, который в конце, под бой курантов, исправляется и проявляет свой отнюдь не злодейский нрав, почти всё по райдеру. Ну или так это воспринимается сейчас, в конце декабря. Хотя и время действия кино, кажется, вовсе даже лето, никакого снега и ёлок там не видно и в помине, от ощущения общей рождественской благости не отделаться. Даже когда Мария, запутавшись в своих и правда не обычных для так называемых нормальных людей чувствах, пытается совершить самоубийство – даже и тогда всё равно веришь, что всё у них кончится хорошо. И таки-да, оно именно хорошо и кончается, деус экс махина, он же Санта-Клаус из дымохода, появляется в самый распоследнейший момент и решает все проблемы, и становится радостнее всем, веселее становится всем.

При всём при этом – это совсем не рождественский фильм. И он завоевал Золотого Медведя на последнем Берлинском кинофестивале. И вот я думаю и думаю, а понять не могу. То ли это время проката так на меня повлияло, то ли фильм действительно сделан по довольно чётко прослеживаемым канонам. И надеюсь, что всё-таки первое. Потому что если второе, то как-то совсем грустно было бы. В целом кино-то неплохое. Не совсем, может быть, для меня сделанное, но даже я посмотрел его без явного, скажем, раздражения, а скорее с благосклонностью. Что уж говорить про тех, чьё восприятие прекрасного совпадёт с тем, что предлагает своим зрителям Ильдико Эньеди.