Срослись плавниками

 

Срослись плавниками («Одно целое»/“Together“, реж. Майкл Шенкс, Австралия-США, 102 мин.)

П.И.Филимонов

Интересно наблюдать за эволюцией киножанров. Тех, чью эволюцию мы успеваем отследить. В этом смысле индустрия хоррор-мувиз видоизменяется прямо у нас на глазах, и от самого факта того, что эти изменения можно зафиксировать невооружённым взглядом, буквально захватывает дух, как от единичных фильмов жанра.

Поясню. Ещё лет – ну сколько? - ну 10-15 назад классический хоррор обязательно был связан с нечистой силой, со злыми духами места, вселяющимися в людей и предметы, с христианской и разной другой мифологией, короче, всё было про чертей и демонов. Иногда про маньяков, вроде этого, как его, Джейсона Ворхиза, Кожаного Лица, набора разных чуваков из разных «Криков» или даже Фредди Крюгера. С маньяками тоже была такая история, что они и изначально не были пай-мальчиками, а потом, в результате какой-нибудь жизненной драмы и вовсе продавали душу дьяволу или погружались в пучины ада, что удесятеряло их злую силу и делало борьбу с ними фактически невозможной.

Сейчас по планете ударной поступью проходит боди-хоррор. Все лучшие фильмы жанра, нет, все, перефразируем, самые оригинальные фильмы жанра сняты именно в этой подкатегории, которая хороша двумя очень бросающимися в глаза обстоятельствами. Во-первых, довольно сильно изменилась философия зла, почти, кстати говоря, по Ханне Арендт. Зло в боди-хоррор-фильмах почти всегда идёт от самого человека, от глупости ли пострадавших или от злонамеренности каких-нибудь учёных, экспериментаторов, ваннаби-супергероев, религиозных, опять-таки, фанатиков. Напрямую сверхъестественного в жизнь персонажей вторгается крайне мало, разве что только в виде очередной итерации Николаса Кейджа. Во-вторых, значительная часть боди-хоррор-фильмов размывает границы жанра. Это уже очень редко узконаправленные фильмы ужасов. Там попадаются и элементы комедии (чаще всего, чёрной) или вот, как в «Одном целом» - аж мелодрамы.

В дебютном фильме Майкла Шенкса дело-таки сводится в конце концов к религиозной секте, но такое простое выходное отверстие, пожалуй, можно начинающему режиссёру простить. Фильм построен на очень простом допущении. Что если Платон был прав в этой своей истории о людях, разделённых на две половины, которые вынуждены вечно скитаться по пустыням и тундрам в поисках своей второй половинки? Что если есть редкие исключения из этого всеобщего несчастья, те счастливые пары, которым удалось эту свою половинку найти? Что если в том, чтобы вот так вот приятно слиться в единое целое, которое разделяет жизнь, мечты и счастье целиком и полностью, нет ничего особенно хорошего? Что если это слияние происходит буквально?

Вот как будто и всё, чем руководствовался Майкл Шенкс – доведение классической романтической фразы и притчи до абсурда, к которому он прицепил некоторое не очень внятное объяснение. Получилось достаточно зрелищно и достаточно местами неприятно. Чего от боди-хоррора и требуется.

Молодая пара Тим и Милли без ума друг от друга. Оно и видно, молодые люди, оно и видно. Особенно в конце фильма.

Свадьбы без похорон

 

 

Свадьбы без похорон («Материалисты»/“Materialists“, реж. Селин Сонг, США, 117 мин.)

П.И.Филимонов

Первым фильмом Селин Сонг были «Прошлые жизни», где она – на фоне истории любовных переживаний исследовала проблемы наследия, национальной идентичности и отказа от неё – через противопоставление американского мужа и корейского бывшего главной героини. В её новом фильме, «Материалисты», она на фоне истории любовных переживаний исследует - любовные переживания. Ну и немножко традиционный вопрос брака по любви как противоположности браку по расчёту.

Дакота Джонсон играет успешную сотрудницу брачного агентства, как водится, без сапог. В том смысле, что она сознательно одинока – потому что это её выбор, правда нам не особенно его мотивируют, ровно до начала фильма. Потом, если у неё и была мотивация, она довольно быстро пропадает, потому что сначала она встречается опять-таки со своим бывшим, бедным всё ещё начинающим (лет в 40) актёром (Крис Эванс) и тут же, спустя буквально несколько минут знакомится с богатым и импозантным Педро Паскалем, который пришёл на свадьбу её подруги, где они все и встретились, в качестве родственника жениха, а заодно и сам не прочь найти себе жену. Паскаль богат, Эванс беден, Паскаль элегантен, Эванс обременён шлейфом их же с Дакотой прошлых отношений, она всё про него знает, и это всё – ну не очень привлекательное.

Казалось бы, выбор очевиден, но, как известно, сердцу не прикажешь – и так далее. К тому же, видимо, у них с Эвансом всё-таки была какая-то химия, которая держала их вместе и никуда не делась. Но и Паскаль, знаете ли, не пальцем деланный, он отнюдь не играет в этой роли какого-нибудь богатого мерзавца, который считает, что всё на свете можно купить – нет. Он тоже приятный, он тоже понимающий, он ужасно, катастрофически мужественный, единственное, что у него хромает - это эмоциональная составляющая вопроса. Ну вот как-то он относится к любви как к проекту – немножко.

И Дакота Джонсон, которая всю жизнь (исключая тот период, когда она состояла в БДСМ-клубе) утверждала, что любовь любовью, а замуж надо выходить только по расчёту, начинает между двумя этими мужчинами метаться. Вот если бы нос (а все мы знаем, что имеют в виду, когда говорят про носы) Криса Эванса, да приставить к кошельку Педро Паскаля – ну и так далее, классика. 

Селин Сонг, конечно, сняла намного более мейнстримное кино, чем её же собственный дебют. Немножко позволила голливудской индустрии взять себя и переварить. Впрочем, на пристойную мелодраму «Материалисты» тянут. Любители жанра, скорее всего, останутся довольны. А уж что конфликт в фильме довольно тривиальный – ну так а где вы видели шибко оригинальную мелодраму? Они все более-менее об одном, за остальное отвечают красота актрис и харизма актёров. В «Материалистах» с этим, ну на четвёрку, как минимум.    

Три в одном

 

Три в одном («Второй акт»/ „Le Deuxième Acte”, реж. Кентен Депьё, Франция, 79 мин.)

П.И.Филимонов

Если вы хоть раз видели хоть один фильм Кентена Депьё, вы никогда не забудете его сумасшедший стиль. При этом стоит отдать ему должное, он никогда не повторяется. В новом, одном из самых смешных своих фильмов, Депьё исследует как будто сам феномен кино, взаимоотношения актёров и камеры, актёров и зрителей, актёров и актёров.

Начинается фильм с того, что самый красивый мужчина европейского кино прямо сейчас Луи Гаррель и Рафаэль Кенар куда-то просто идут. Персонаж Гарреля рассказывает персонажу Кенара про то, что он познакомился с очень красивой девушкой (очень скоро выяснится, что её играет самая красивая женщина европейского кино лет пятнадцать назад Леа Сейду), и она так в него влюбилась, что не даёт ему покоя. Теперь она позвала персонажа Гарреля познакомиться со своим отцом, чтобы ещё больше легитимизировать их отношения, чего персонаж Гарреля не хочет, так что вот он и взял с собой персонажа Кенара, чтобы между делом спихнуть персонажку Сейду ему. Персонаж Кенара никак не может понять, как может такой красивый персонаж европейского кино, как персонаж Гарреля, не хотеть мутить с красивой женщиной, и пытается сам для себя выдвинуть разные тому причины. Одной из предлагаемых персонажем Кенара причин становится та, что персонажка Сейду является транссексуалом, а он – персонаж Кенара – не готов трахаться даже с самой красивой женщиной, если у неё есть член. На что персонаж Гарреля возмущается, и говорит, что такое говорить ни в коем случае нельзя. На вопрос персонажа Кенара, почему, персонаж Гарреля объясняет, что их снимают, что после таких слов персонажа Кенара их обоих – уже не персонажей, а актёров, их играющих, но не Гарреля с Кенаром – отменят к чертям.

И так далее. Потом оказывается, что и этот слом четвёртой стены, в свою очередь, тоже является частью нового фильма, который в качестве режиссёра снимает иногда барахлящий искусственный интеллект. Но и то как бы ещё не конец этой матрёшки, потом она вывёртывается ещё и третьим уровнем, где снова, например, гомофобы становятся геями, а приятный толерантный персонаж Гарреля – довольно душным менсплейнером – или всё-таки нет?

Потому что они никогда до конца не становятся Луи Гаррелем, Леой Сейду или Рафаэлем Кенаром с известными нам подробностями их фактических биографий, они всё равно остаются актёрами, играющими актёров, играющими актёров. В этом хитросплетении рекурсий и фракталов можно было бы и запутаться, но спасает ещё одно известное свойство фильмов Депьё – их скоротечность. «Второй акт»  - не исключение.

А когда вы думаете, что это просто затейливая авторская игра в реальности, целью которой единственно является показать, что ничто нельзя принимать на веру, Депьё довершает свой выворот маленьким штрихом про персонажа Мануэля Гийо, и вы задумываетесь, а так ли невинны все эти игры.

Есть, к сожалению, одна штука, которая работает во всех реальностях без исключения. И получается, что штука эта – смерть.

Война войной

 

Война войной («Шведская торпеда»/”Den Svenska torpeden”, реж. Фрида Кемпфф, Швеция-Финляндия-Эстония-Бельгия, 120 мин.)

П.И.Филимонов

Фильм заявлен в анонсах как спортивная драма. Кажется, что от спорта там особенно ничего нет, кроме рода деятельности главной героини. Нет никаких классических сценарных штук, которые всегда присутствуют в спортивных драмах. Соперничества с харизматичным соперником (не можем же мы воспринимать как такового неведомого нам Хьяльмара, про которого так ничего и не узнаем). Преодоления себя и неверия в себя со стороны окружающих (это, в каком-то смысле, есть, но оно скорее обусловлено внешними обстоятельствами). Моментов чуда, когда на последних секундах матча вдруг всё получается.

Нет. «Шведская торпеда» - это, скорее, рассказ об очень упрямой женщине, которая не умела ничего другого, кроме плавания. Ну или ладно, перефразирую – которая ничего не умела так хорошо, как плавать. И переплывать различные водные препятствия стало для неё всего лишь способом заработать, всего лишь способом прокормить себя и своего сына, с которым там тоже довольно странный замут, который нам до конца не разъясняют. Вроде бы этот неприятный журналист – папа мальчика. Но у него вроде бы есть своя семья. Тут пока ещё нет ничего необычного, мало ли, закрутил интрижку со своей, скажем так, подопечной и сделал ей внебрачного ребёнка. Но он как будто её любит, во всяком случае, всячески это декларирует. В таком случае, почему не уйти из семьи и не начать жить с Салли и её сыном? Времена вроде бы уже вполне в этом смысле возможные, середина века, и не сказать, чтобы Швеция была такой уж строгой к этим вещам страной.

Ладно. Видимо, это всё не очень важно. Видимо, это всё дано нам исключительно в качестве фона к происходящему. А происходит у нас, собственно, байопик. Нам рассказывают историю жизни Салли Бауэр, простой шведской официантки, ставшей первой задокументированной женщиной, вплавь одолевшей Ла-Манш.

Пикантности этому обстоятельству добавляет тот факт, что сделала она это в августе 1939 года, буквально за считанные дни до начала Второй мировой войны, когда всем вокруг было совсем не до спортивных рекордов. И это как раз в фильме хорошо показано как ещё одно обстоятельство, которое Салли была вынуждена преодолевать. Наряду с неверием окружающих, сложностях в семье, которая норовит отжать у неё сына, и прочими житейскими неурядицами.

Примечательно, что для того, чтобы переплыть Ла-Манш, Салли тренируется на проливе Каттегат, что между Швецией и Данией. Уже по фильму начинаешь что-то подозревать, а простой поиск в интернете выдаёт информацию о том, что ширина Каттегата в самом узком месте – 60 км, а ширина Ла-Манша в самом узком месте – 32 км. То есть, она как будто тренируется на большем, чтобы выполнить меньшее. Но ладно, мечты есть мечты, и, если Салли мечтала именно о Ла-Манше, так тому и быть.

Словом, фильм как будто про известную максиму о том, что нужно мечтать и идти (ну или плыть) к этой своей мечте, тогда она сбудется, вы войдёте в историю, о вас снимут байопик и напишет «Киноптикум». Ничего нового ни по сути, ни по форме. Хорошо, что благодаря этому фильму мы узнали о Салли. Вот разве что. Имена таких людей знать намного приятнее, чем имена людей, устроивших на континенте кровавую баню всего через несколько дней после её заплыва.

Живые, мёртвые и влюблённые

 

Живые, мёртвые и влюблённые («Письма о любви»/”Four Letters of Love“, реж. Полли Стил, Ирландия-Великобритания, 108 мин.)

П.И.Филимонов

Это довольно нетривиальная история любви. И дело даже не в силе печатного (точнее, от руки написанного) слова, которое эту любовь вызывает, лелеет, пестует и обосновывает, дело в разных маленьких нюансах, сопровождающих эту историю.

Подозреваю, что в романе, положенном в основу фильма Полли Стил, эти нюансы выпирают значительно более очевидно, тем не менее, режиссёрке удалось как будто обратить на них наше внимание безо всякого ущерба для рассказываемой истории. Хотите – просто следите за сюжетом, хотите, подмечайте разные маленькие и тоненькие совпадения (не думаю), которые этот сюжет сопровождают.

Самое главное, что бросается в глаза – что почти весь фильм нас как-то очень по-милому дурят. Как будто мы понимаем, кто является рассказчиком этой истории, и о какой женщине своей жизни он нам рассказывает, но почему всё так? Почему примерно час пятнадцать из фильма, который идёт час сорок пять, они даже не удосуживаются друг друга встретить, ну прошли один раз друг мимо друга – но это разве считово? Почему она мутит с этим совсем другим чуваком, против которого мы тоже как будто ничего не имеем, кроме его причёски, а нам всё время говорят, что она женщина жизни рассказчика? Все будут несчастны, мы будем плакать и страдать? А вот и нет. В последние полчаса фильма разворачивается правильная любовная история, именно та, на которую нам всё время и намекали, не без препятствий с самой неожиданной стороны. Впрочем, как бывает в сказках, препятствия, в конечном итоге, преодолеваются, чинивший их человек и изначально-то не был особенно плохим, просто имел свои представления о правильности и справедливости, а тут уступает высшим силам, явно желающим соединения двух любящих сердец, да не тех, что раньше – и нас ждёт счастливый конец, где живые персонажи (отдельно) и мёртвые (отдельно) равно радуются за счастливую пару.

Высшие силы, потустороннее, духи мёртвых ходят по фильму, как у себя дома. Они вовсе не страшные, герои ругаются с ними почём зря, местами даже угрожают и высказывают в их адрес праведное негодование. Кажется, что это очень ирландская такая штука – воспринимать мир во всей его целостности, не только зримый, но и тот, созерцание которого человеку не дано – но не нужно же напрямую видеть бога, чтобы признавать, что он есть и говорить с ним. Тем более, он подаёт героям явные знаки. Настолько явные, что ближе к концу даже уже разъясняет им всё, как тупым. Паралитик встаёт на ноги и возвращается к нормальной жизни, как и просила его сестра – это ли не знак?

Ну и кроме того, кроме этих двух слоёв, в фильме есть ещё и третий. Слой, который говорит нам о волшебной, не побоюсь тривиальной цитаты, силе искусства. Если папа невесты – поэт, а папа жениха – художник, пусть оба и сравнительно неизвестные и не особенно успешные, велик шанс, что они уже описали всё происходящее в своих стихах и картинах соответственно. И не надо удивляться, что жизнь повторяет искусство. Она всегда так делает.

Три стадии жизни

 

Три стадии жизни («Летний альбом»/“The Summer Book“, реж. Чарли Макдауэлл, США-Финляндия-Великобритания, 97 мин.)

П.И.Филимонов

Не нужно очень высокого IQ, чтобы предположить, что любой писатель, вошедший в историю литературы как «детский», наверняка пытался пописывать что-то и для взрослых. Просто либо не получалось, либо его так называемое «детское» творчество затмило всё остальное, либо мало ли что ещё. Это утверждение тем более справедливо относительно таких авторов, как Туве Янссон, «детские» книги которой, ну так себе детские. Там всё вполне по-взрослому, там можно найти примерно все проблемы и повестку современного мира, в этих Муми-троллях.

И вот «Летний альбом» - фильм по «взрослому» роману Туве Янссон. И там до фига пересечений с её «детскими» книжками. Маленькая осиротевшая семья живёт на маленьком острове где-то в Балтийском море. География нам не уточняется, это не имеет никакого значения, даже страна не очень понятна – Швеция? Финляндия? Неважно. В центре рассказа маленькая девочка София, лет восьми, у которой недавно умерла мама; её папа, и её бабушка (прекрасная и не боящаяся выглядеть старой Гленн Клоуз). Видимо, это папина мама, хотя и это нам не уточняется. Про смерть мамы мы тоже ничего не знаем – от чего она умерла, долго ли это всё продолжалось – и так далее.

Три человека по-разному переживают смерть ещё одного члена их семьи. Больше всего страдает и переживает папа, которого именно поэтому мы и не сильно видим в кадре, он где-то там, на заднем плане, занят самокопанием и горем. Бабушка, в силу того, что умершая – не её кровная родственница (хотя, опять-таки, наверняка мы этого не знаем, с одной стороны, было бы логично, чтобы покойная мама была её дочерью, с другой стороны, логика есть и в том, чтобы показать короткий кусочек жизни трёх разных поколений, сообщающихся, так сказать, по прямой линии), как будто больше занята своими воспоминаниями и подготовкой к собственной смерти. София – просто живёт, хотя и вспоминает маму, и скучает по ней, но она – ребёнок, и жизнь в ней ясно берёт своё. В силу того, что папа занят переживаниями, большую часть времени с ней проводит бабушка, не раз подтверждая слова о том, что старые и малые очень похожи. Они играют вместе, настолько, насколько позволяет бабушкино здоровье, они хулиганят вместе, они находятся в том единственно возможном в жизни человека (Софии) времени, когда твоя бабушка может быть твоей лучшей подружкой.

И в общем больше ничего не происходит. Это такой вариант летнего кино, который нужен для того, чтобы сесть, отвлечься (хотя от чего там летом отвлекаться, вроде никаких особенных обязательств летом не существует) и перезагрузиться. Посмотреть на свою жизнь, немного переоценить (возможно) какие-то свои установки и ценности. Да, в принципе, просто лишний раз сказать себе, что жизнь, несмотря ни на что, продолжается ровно до того момента, когда она закончится. И восприятие её ровно такой, какая она есть – признак взрослого и зрелого человека. Ну или наивного ребёнка, который просто по-другому ещё не умеет.

Ну а в Софии, конечно, волею создателей фильма, проглядывает будущая Туве Янссон. Даже если сама авторка никакой автобиографичности и не закладывала. Хотя что-то подсказывает, что вполне закладывала. Ничего не знаю про этот роман, но уж очень как-то всё одно к одному.

Просили передать соль

 

Просили передать соль («Жизнь Чака»/”The Life of Chuck”, реж. Майк Флэнаган, США, 111 мин.)

П.И.Филимонов

Почему-то традиционно считается, что фильмы по Стивену Кингу обычно не получаются. Или не нравятся самому Кингу, такое что-то там было. Хотя если вдуматься, любимый фильм очень большого количества людей, «Побег из Шоушенка» снят как раз по Кингу, так что всё это, конечно, очень условно.

Фильм Майка Флэнагана «Жизнь Чака», который точно нельзя назвать неудачным, снят как раз по рассказу Стивена Кинга, причём, для разнообразия это рассказ не в жанре ужасов или какого-нибудь прочего саспенса. «Жизнь Чака» - история, в некотором смысле, о смысле жизни – предельно плохое предложение, но по-другому никак. Смысл этот каким-то невероятным надпространственным кульбитом пересекается с известным в узких кругах анекдотом про соль, что, как мне кажется, свидетельствует в первую очередь о том, что у этой истории про соль гораздо более глубокий подтекст, чем можно себе представить при беглом пересказе. Но пересказа как раз не будет, потому что фильмы по Кингу – и этот в особенности – хороши часто именно что сюжетом, так что ограничимся этим хождением вокруг да около.

Фильм, как говорят, полностью следует канве рассказа, погружая нас в жизнь этого самого Чака с конца в начало. В первом эпизоде Чак умирает, последний рассказывает нам про его детство. Его смерть связана с его детством общей тайной, которая раскрывается зрителям только в самом конце последнего эпизода, то есть, сам Чак знал об этом примерно всю свою жизнь со – сколько там ему – шестнадцати? Восемнадцати? – лет. Чисто саспенса, допустим, более-менее на копейку, об этой тайне можно даже догадаться, если думать в правильном направлении, в общем, «вау-эффекта» её открытие нам не даёт, но фильм это интересным образом не портит. Во-первых, всё равно интересно, во-вторых, в каждом из двух остальных  эпизодов заложена и своя, не побоюсь этого слова, философская идея. Идеи, может быть, и довольно простенькие, но от этого не менее действенные. В особенности та, что в первом эпизоде – там, где про смерть Чака.

В-третьих, всё это достаточно динамично поставлено и хорошо сыграно. Мне кажется, что Том Хидлстоун, играющий роль взрослого Чака, во втором эпизоде просто великолепен. Притом, что он играет, скорее всего, ровно то, что написано Кингом, но делает это предельно точно.

Всё это приводит к тому, что лично меня, например, фильм заставил думать. Вот как-то не ожидаешь от голливудской продукции такого эффекта, и платишься за это своим снобизмом. Думать о вещах не самых приятных, но насущных для каждого человека. Про такие общие и очень широкие понятия, как «счастье», «жизнь», «смерть», и так далее. Думать и задавать себе неудобные вопросы. И давать себе, по возможности, откровенные ответы.

Потому что ночь темна и полна ужасов, сказали бы в одном другом источнике. Потому что жизнь коротка, и может закончиться примерно в любой момент и самым неожиданным образом, скажу я в этом.

И об этом задумываешься при просмотре развлекательного голливудского кино.