Педофилия и нарциссизм

 

Педофилия и нарциссизм («О сухой траве»/“Kuru otlar üstüne“, реж. Нури Бильге Джейлан, Турция-Франция-Швеция-Германия, 197 мин.)

П.И.Филимонов

Есть режиссёры, которые не умеют снимать длинно. Самый длинный фильм Вуди Аллена или там Франсуа Озона еле-еле заползает за два часа, и в их случае это огромное исключение. Есть и обратные примеры. Самый короткий фильм филиппинского режиссёра Лава Диаса, кажется, идёт что-то около четырёх с половиной часов. Классическое «Сатанинское танго» от Белы Тарра длится семь с половиной. К таким мастерам длинного кино относится и турок Нури Бильге Джейлан. Причём в его случае вектор этого развития продолжает увеличиваться, начинал он когда-то с пристойных фильмов длиной в час сорок. Три последних его фильма идут по три часа с лишним каждый, притом это лишнее тоже всё растёт.

Но, конечно, не в этом суть. В случае интересного кино и три часа не кажутся очень долгими. С Джейланом в этом смысле существует некий парадокс. Его кино смотреть интересно, при этом оно отчётливо тянется нескончаемо. К длинному хронометражу он добавляет нарочито медленный ритм повествования, и время при просмотре его фильмов ощущается прямо кусками. И это – несмотря ни на что- играет ему в плюс.

Фильм «О сухой траве» рассказывает о жизни современного учителя провинциальной школы где-то на задворках Турции, где преобладает курдское население. Не настолько я силён в турецкой географии, чтобы как-нибудь отчётливо идентифицировать местность, но от столичной и европейской Турции там далеко. Самет – учитель живописи, попавший в эту школу по распределению, которое в Турции, оказывается, жёстко закреплено в законодательстве, и ты обязан отработать четыре года там, куда тебя пошлют, безо всяких вариантов. Самет неженат и делит своё жильё с таким же неженатым учителем Кенаном.

Отношения Самета с учениками кажутся странными изначально. Возможно, и в силу разности культур, а возможно, и в силу особенностей личности самого Самета. Он гораздо большее внимание уделяет своим ученицам, чем ученикам, его отношения с несколькими девушками подозрительно выходят за рамки чисто делового взаимодействия «учитель-ученик», для Самета, например, нормально приобнять ученицу, которой – ну сколько? – кажется, что лет четырнадцать. До поры до времени никто не возражает, и кажется, что это действительно всё культурные особенности страны. Затем Самет невольно вступает в конфликт со своей самой любимой ученицей из-за любовного письма, которое та написала, и которое попало Самету в руки. Кажется, что он так возбудился потому, что это письмо не было адресовано ему, но, возможно, это мои домыслы. В любом случае, он не выполняет просьбу ученицы Севим и не возвращает ей письмо, и позже Севим обвиняет его в приставаниях.

Параллельно с этой историей Самет и Кенан обхаживают одну и ту же учительницу из другой школы, по имени Нурай. Нурай пострадала во время какой-то атаки террористов, лишилась ноги и теперь пользуется протезом. Кенан начинает испытывать по отношению к Нурай серьёзные чувства, и тогда Самет делает свой циничный ход.

Самет – крайне неприятный тип. Есть ощущение, что он ведёт себя так, как ведёт исключительно из-за скуки, осознания себя лучше других и какой-то общей нереализованности, ввиду которой он отыгрывается на тех, кто слабее.

Он глумится над Нурай и – получается – Кенаном тоже, он третирует несчастную Севим, он ведёт себя как законченный нарцисс, который не обязан считаться с чувствами других людей. Другие люди – они на то и другие, что их интересы не входят в нашу орбиту. Закон выживания, вот это всё, только не на физическом уровне, а на уровне психологического насилия и интриганства.

И кажется, что так ожидаемый Саметом перевод в Стамбул на самом деле станет началом его конца, потому что в Стамбуле таких Саметов – тысячи, и свою уникальность, пусть даже и негативную уникальность в глазах тех самых других, которые его совсем не волнуют, он там потеряет. Обаятельный подонок стремится к лучшей жизни – что, скорее всего, будет означать, что ему придётся завязать либо с обаятельностью, либо с мудачеством.

И всё это медленно, в сухой траве, снегах и очень неторопливой провинциальной жизни. Любители оценят.