«Кока-кола» в хорошем смысле слова

«Кока-кола» в хорошем смысле слова

(«Хэппи-энд», реж. Михаэль Ханеке, Франция-Австрия-Германия, 107 мин.)

П.И.Филимонов

Бывают вещи, одинаковые во всём мире. Универсально единые. Как «Кока-кола». Или, вероятно, какие-нибудь другие продукты питания, ничего другого просто не приходит сейчас на ум. Можно зайти в магазин в каком-нибудь Восточном Тиморе (ничего другого просто не приходит сейчас на ум), купить бутылку «Кока-колы» и быть уверенным, что вкус, который в тебя оттуда вольётся, будет тем же, что и в Нью-Йорке, в Таллинне и в Вышнем, например, Волочке. Если она не палёная, конечно, а лицензированная и все дела. Я исключительно в смысле надёжности получаемого вкуса говорю, а не в смысле там глобализации или повального обамериканивания. Ничего другого - ну вы поняли. 

Примерно так же можно быть уверенным, что, если приступаешь к просмотру очередного творения Михаэля Ханеке, то получишь примерно то, на что рассчитываешь. Особенно в связи с его последними фильмами. Будет история большей или меньшей по размерам семьи, будет не рассказанная, но подразумеваемая история взаимоотношений в этой семье, будет обязательный саспенс. Как особенная "фишечка" Ханеке, как правило, мы не знаем ни причин этого саспенса, и не получаем информации о том, во что всё это выльется. От чего, как правило, как от всякого необъяснимого, становится ещё более не по себе, неуютно и стрёмно.

Всегда при просмотре фильмов Ханеке именно так себя и чувствуешь. Неуютно и стрёмно. Всегда кажется, что вот-вот произойдёт что-то вообще невероятно ужасное, такой силы ужаса, которую и представить-то себе почти невозможно. И с этим ощущением проходит весь фильм. В последних его работах, пожалуй, после американского варианта «Забавных игр», этого страшного всё-таки не происходит, но зрителям, ей-богу, от этого не легче. Точно так же, как ожидание праздника всегда атмосфернее и памятнее самого праздника, так же, видимо, работает и предчувствие ужасного ужаса, будь то в жизни или на экране.

В новом фильме Ханеке «Хэппи-Энд» всё это есть. Можно немного позанудствовать на тему самоповторов, но какой большой художник, в конце концов, избежал этого в своём творчестве. Тем более, что это по-прежнему работает и тем более, что ещё не все сферы человеческих и внутрисемейных отношений Ханеке этим своим саспенсом охватил. В непростой французской семье происходит много всего сразу и, как можно догадаться из названия фильма, практически ничего хорошего. Неверный муж Тома, социальный лузер-сын, возможная матереубийца Эва, уставший от жизни дедушка – лишь часть персонажей очередной ханекевской драмы, разворачивающейся как будто бы из ничего, как будто бы на пустом месте. Отличается этот фильм от других произведений мастера как раз многоплановостью, как раз тем, что его действие не одномерно и не концентрируется вокруг одного какого-то неприятного происшествия или одной штуки взаимоотношений. Разные слои истории взаимодействуют друг с другом, влияют друг на друга и изменяют друг друга. Скучно точно не будет. Хотя однозначных ответов, как и всегда у Ханеке, никто тоже не дождётся. Тем, как мне кажется, и лучше. Гораздо интереснее ведь придумывать всевозможные интерпретации происходящего самому, чем глотать пережёванные режиссёром модели объяснений.  

Отдельно хочется сказать про Жана-Луи Трентиньяна. Собственно, уже со времён «Любви» хочется. Когда-то в детстве я смотрел с ним какие-то боевики, триллеры и прочий интеллигентный французский экшен. «Бег зайца через поля», вот это всё. Большая часть русскоязычных синефилов знает Трентиньяна, безусловно, по «Мужчине и женщине» Лелюша, которых я, признаюсь, не смотрел. И вот ему 87 лет, а он всё ещё в строю. Он не боится показаться смешным, старым и сенильным, он играет то, что он играет у Ханеке. И мне кажется, что человек, который за свою актёрскую карьеру претерпел столько смен амплуа и столько метаморфоз восприятия его образа, заслуживает, ну как минимум, отдельного абзаца в Киноптикуме. Хотя на самом деле, конечно, гораздо большего. Этим человеком можно и нужно восхищаться, без того, что он делает, два последних фильма Ханеке не были бы такими, какими мы их знаем.