Мой друг Лорка

 

Мой друг Лорка

(«Даааааали!»/”Daaaaaali!”, реж. Квентен Дюпьё, Франция, 77 мин.)

П.И.Филимонов

Чего мы можем ожидать от фильма про Сальвадора Дали, который снял Квентен Дюпьё? Нет, не так. Будем честны – чего мы можем ожидать от любого фильма Квентена Дюпьё? Варианта, как мне кажется, ровно три. Будет смешно, будет кринжово, будет кринжово и немножко смешно.

В этом случае победил первый вариант. Это такой Квентен Дюпьё здорового человека, если считать, что в жизни есть место оксюморону.

Зачин фильма заключается в том, что, судя по моде и по Яннику Ноа в отельном телевизоре, где-то в начале-середине восьмидесятых одна французская журналистка решила взять интервью у Сальвадора Дали. Решила и решила, мало ли кто чего решил. Во-первых, она не запаслась водой «Перье», которую Дали пьёт в промышленных масштабах, но это ещё полбеды, это ещё поправимое дело. Хуже, что она пытается взять интервью у Дали всего лишь для банального журнала, без гигантской кинокамеры, которая фиксировала бы малейший поворот головы, малейшее утробное кряхтение гения.

Сразу после зачина сюжетная составляющая нового фильма Дюпьё выходит из-под какого бы то ни было авторского контроля, что Дали, что кино про него начинают вести себя, как чёрт на душу положит, ничего святого у них нет. Дали играют как минимум четыре разных актёра, и никого это сильно не смущает, фильм имеет примерно шесть разных концовок, а большая его часть представляет собой пересказ сна непонятного священника, из которого нам, как и Дали, как и самому священнику, никак не вылезти. При этом всё это – легко, непринуждённо, без надрыва и экзистенциальных кризисов.

Что нового мы узнаём из этого фильма, помимо общеизвестного факта о гениальности Дали? Что картины он писал, по большей части с натуры, и что Гала – идиотка с накрученной на голове штукой, которую очень хочется обозвать «халой», но только каламбура ради, потому что халой она не является, халы мы видели на разных русских депутатках советской ещё поры, это всё-таки другой фасон.

«Даааааали!» - максимально несерьёзный взгляд на искусство, то есть именно такой, какой только и может быть в двадцать первом веке. У Дюпьё и вообще-то нет серьёзных фильмов (во всяком случае, навскидку я не вспомню), а уж раз объектом его исследования по какой-то причине стал один из самых несерьёзных художников в истории мировой живописи, то уж тут он резвится по полной программе.

В то же время можно сказать, что фильм старается соответствовать творчеству самого Дали, и разбавляет ту напыщенность и индюковатость, которые, например, выпирают из его дневников, весёлым абсурдом земного существования самого гения пиара и (возможно) живописи. В какой-то степени, если отбросить прямую речь исторического Сальвадора Дали (не в фильме, в фильме её, кажется, нет), можно сказать, что кино получилось конгениальным творениям заглавного героя.

Ну, просто потому, что настольный телефон ведь и правда лучше работает не там, где есть розетка и провод, а там, где находится человек, которому звонят.  Потому что рагу из червей и насекомых может являться деликатесом. Потому что Янник Ноа проиграл финал «Ролан Гарроса» Матсу Виландеру в 1983 году, а значит, до смерти Сальвадора Дали оставалось шесть лет. Впрочем, некоторые люди не умирают.