Самоубийство влюблённых на острове небесных сетей

 

Самоубийство влюблённых на острове небесных сетей

(«50, или Два кита встречаются на пляже», реж. Хорхе Кучи, Мексика, 122 мин.)

П.И.Филимонов

Мексиканский фильм с таким длинным названием – ещё один из той программы фильмов, которую предлагает онлайн фестиваль PÖFF. Фильм участвовал в программе молодёжного кино на последнем фестивале и собрал там хорошую прессу. И, пожалуй, было за что.

Смотреть его достаточно неуютно. Не страшно, не противно, а именно неуютно. Потому что с самого начала фильма нам заявлено, куда всё будет двигаться, туда оно, в общем, с неотвратимостью и двигается, преодолевая все неожиданные препятствия, которые выстраивают на пути этого непреодолимого жизнь и режиссёр.

Это фильм про так называемую игру «Синий кит», о которой слышали почти все, но я надеюсь, в реальности не сталкивался никто. Потому что её не существует, а если существует, то только в том виде, в котором эта «русская игра», как говорят герои фильма, показана в «Двух китах..». Согласно версии мексиканского режиссёра, в «Синем ките» ввязавшийся в него подросток должен выполнить 50 различной сложности и криповости челленджей, которые присылает ему сообщением анонимный (ну как анонимный? – теоретически анонимный) «администратор». Последним, пятидесятым челленджем будет убить себя. Все подростки, начинающие играть в эту игру, это знают. И какая-то часть из них не соскакивает. Потому что зашквар.

Хотя снова -  как все? В фильме мы видим, что во всём гигантском Мехико (пятом на данный момент по численности населения городе мира, Москва, на минуточку, со своим 24 местом рядом не валялась)  в эту игру играют всего два человека. Точнее, один. Только этот один думает, что их двое. На самом деле Элиса тоже играет в игру, но это отдельная игра, её собственная. Только направлена она ровно в ту же точку, что и меняющиеся челленджи Феликса – к умиранию.

Это в фильме и есть самое неуютное. Ты видишь двух школьников, которым, ну сколько, ну лет по шестнадцать, максимум семнадцать. Которые знают, что скоро умрут. И не от какой-то там неизлечимой болезни, что наполняло бы фильм совсем другим пафосом и атмосферой, а просто потому, что так хотят. Когда Элиса спрашивает у Феликса, почему он хочет умереть, он отвечает: «Наверное потому, что я грустный». При этом он весь фильм открещивается от своей принадлежности к субкультуре эмо, он обычный, нормальный, немного одинокий подросток, который решил умереть. Да, правила «Синего кита» гласят, что если ты соскочишь, то придут загадочные «русские убийцы» и истребят всю твою семью. Но мне кажется, Феликсом в самой меньшей степени движет страх за маму. Он грустный, и ему как-то некуда приткнуться. Поэтому он решает приткнуться в смерть. Даже пробудившаяся любовь не может его остановить. Потому что влюбляется он не в кого-нибудь, а в Элису, девочку-воронку, которая затягивает в потусторонность, утягивает из этого мира примерно всех, кто попадает на орбиту её притяжения.  

Что касается Элисы, там всё понятнее. Девочка давно решила умереть и просто боится сделать это одна. Ей просто нужна компания. Во всяком случае, поначалу. Потом-то она тоже, кажется, искренне влюбляется, и, понятно, что это тоже ничего не меняет (но разве это что-то меняет?), с этой дороги не сойти. Даже при желании сложно, а уж тем более при его отсутствии.

Неуютным делает этот фильм манера изложения режиссёра Хорхе Кучи. Он не вопиет к городу и миру с требованием остановить, запретить и отменить «Синего кита», он не ужасается тем поистине диким вещам, которые творят его герои в своих последних челленджах. Он как будто просто констатирует, что такие дети есть. И ничего с ними не сделать. И особенно жутко именно от того, что это – дети. Дети, единственным желанием которых в жизни является желание умереть.

Тоже являются частью вселенной, как ни невозможно это осознавать.