Перетягивание каната с надеждой

Перетягивание каната с надеждой

(«Убийство священного оленя», реж. Йоргос Лантимос, Ирландия-Великобритания, 121 мин.)

П.И.Филимонов

Предыдущий фильм Лантимоса с Колином Фарреллом, «Лобстер», был хорош и многозначен, открыт к многочисленным интерпретациям. Новая совместная работа – хороша, но однозначна. Что парадоксальным образом, быть может, даже идёт фильму на пользу. И раньше-то, в более медленные времена, давать зрителю шанс подумать, прикинуть, проанализировать и выстроить разные версии чо-как, было сомнительным ходом. В наше же сверхбыстрое время этим вообще лучше не увлекаться. Мало ли что он там может напридумывать. Человек – существо адаптивное, с большим потенциалом выживаемости. Если дать ему подбивать концы самому, он непременно выкрутится.

«Убийство священного оленя» лишает зрителя такой надежды. Предупреждаю заранее -  вот как раз верящим в разумное, доброе вечное, сеятелям и гуманистам этот фильм просто лучше не смотреть. Вряд ли он радикальным образом повлияет на их мировоззрение, это, для одного отдельно взятого кинематографического опуса, было бы слишком, но стакан Лантимоса – в этом кино – не то, что наполовину пуст, он выпит до дна и перевёрнут для наглядности.

Отчасти новый фильм Лантимоса напоминает классику жанра – «Теорему» Пазолини, «Забавные игры» Ханеке, немного даже «Боргмана» Алекса ван Ванмердама, но как-то проще, приземлёнее, понятнее (особенно по сравнению с «Боргманом»). Мотивы прозрачны, действие сюрреалистично лишь малой своей частью, ровно настолько, насколько это необходимо для придания сюжету элемента неприятной, залезающей под кожу мистики, которая всегда присутствует в такого жанра фильмах.

В жизни удачливого во всех отношениях кардиолога Стивена в исполнении Колина Фаррелла появляется загадочный мальчик Мартин (Барри Кьоан), которого тот зачем-то обхаживает и ублажает. Загадочность мальчика объясняется достаточно скоро и достаточно просто. Это сын бывшего пациента Фаррелла, который умер у него на операционном столе. Естественно сын винит в смерти отца кардиолога. И придумывает логичную схему возмездия. Младший сын Фаррелла и его прекрасной супруги Николь Кидман заболевает необъяснимой болезнью. Никакие врачи не могут выявить причин, никакие врачи не могут предложить действенный путь исцеления. Мартин сообщает Стивену, как будет дальше развиваться болезнь, и говорит о том, что точно таким же недугом заболеют и его старшая дочь, и его жена. И все трое умрут, если он не сделает выбор. Возможность выхода заключается в том, что Стивен может сам, по своему выбору, убить любого из трёх членов своей семьи и тем самым спасти двух остальных. Один член семьи за одного члена семьи, всё справедливо как будто бы. 

И начинается перетягивание каната с надеждой. Как зрителям, нам хотелось бы верить в лучшее, в то, что есть какой-то другой выход, что режиссёр возьмёт и повернёт всё новой стороной, о которой никто не думал. Да, бывает такое, что эта новая сторона становится ещё хуже, чем предложенный изначальный выбор, но это всё равно было бы какое-то развитие, которое бы показало нам, что в жизни всё сложнее, чем кажется и так далее.

Но не таков Йоргос Лантимос. Он не переворачивает ситуацию, не вводит никаких дополнительных факторов. Несмотря на все трепыхания Колина Фаррелла – которому, как ни странно, очень хорошо второй Лантимосовский фильм подряд удаются роли слабых и сломленных жизненной ситуацией героев – никаких новых возможностей не вскрывается. Всё идёт так, как предсказал Мартин, ну или почти так. С женой ничего не происходит. Это единственная выбивающаяся из общего течения событий неувязка. Если дочь довольно быстро следует в своей болезни за братом, то с женой Стивена ничего не происходит. Проклятие Мартина – или что там – её не берёт. Возможно, и этим Лантимос хотел нам что-то сказать, а мы не поняли. Возможно, и самому Стивену следовало зацепиться за этот факт и попытаться что-нибудь из него извлечь. Но и он этого тоже не сделал, не уловил намёка собственного творца, если он и был. Так что ему ничего не остаётся, как продолжить выбирать, кого же из своей горячо любимой семьи он будет убивать. А нам – следить за этим.