В жизни всегда есть место

 

(«Лесоруб»/“Metsurin tarina“, реж. Микко Мюллюлахти, Финляндия, 99 мин.)

П.И.Филимонов

Я не претендую на знание загадочной финской души, но было время, когда я довольно часто бывал в Финляндии, притом далеко не только в столице. Причудливая судьба заносила меня в такие оплоты финской самобытности, как Коувола и Каяани (да, до попадания в эти города их названия мне тоже ни о чём не говорили). И вот что я вам скажу.

Фильм Микко Мюллюлахти «Лесоруб» вернул меня во все эти финские городки. Прямо вот взял и вырвал из сегодняшнего тревожного контекста в тогдашнее сюрреалистичное крипи-спокойствие. Чтобы вы понимали, жизнь в этих городках, ну, такой, как я её застал, протекала примерно так, что на неделе все работали кто где, а в пятницу вечером нахерачивались «Коскенкорвы» и шли петь в караоке и танцевать хумппу. И уже оттуда, из хумппы и караоке, не вылезали до позднего вечера воскресенья.

С Пепе, главным героем «Лесоруба», всё примерно так и обстоит, только вместо караоке и хумппы он с женой принимает в гости своего друга Туомаса, тоже с женой, и они режутся в карты. И мы не можем никого из собравшихся за это осуждать – потому что чем наши жизни лучше, ну, допустим, у нас вместо карт настолки или там походы в кино – сути это не меняет.

Потом жизнь Пепе рушится, рушится по всем пунктам и направлениям, но его это немало не смущает. Это тоже, как кажется, одно из проявлений загадочной финской души – субстанции, находящейся на пересечении душ скандинавских и уж совсем каких-то северных, саамских-лопарских, северных оленей, мельницы Сампо. Ничто не вызывает бурных эмоций, точнее, нет, это было бы слишком стереотипно. Эмоции, конечно, есть, но они скрыты глубоко внутри, за стоическим отношением к жизни и всем её возможным превратностям.

Но жизнь не унимается. Складывается такое ощущение, что она прямо задаётся целью вывести Пепе уже не из внутреннего, но и из внешнего равновесия, заставить его потерять лицо (я всегда подозревал что у финнов есть что-то общее с японцами), стукнуть кулаком по столу, начать ту индустриальную революцию, о которой мимоходом говорит один его коллега во второй части фильма. К тому же наконец-то подвозят и мистику. Тоже закономерно – в очень многих фильмах и сериалах (если вы хотите примеров, то вот хоть «Фортитьюд») про маленькие северные городки рано или поздно что-то в большей или меньшей степени мистическое просачивается, есть такое ощущение, даже против воли режиссёров, просто потому, что там сам воздух такой, что удивляться не приходится решительно ничему – ни маленькой девочке-парикмахеру, ни опереточному какому-то ясновидящему (впрочем, бываюл ли они другими?), на загадочной твари, бегающей по улицам города, больше всего напоминающей помесь медведя и свиньи. Ну а что после этого мёртвые начинают воскресать – это всего лишь логичное развитие событий.

Если Финляндия кажется вам скучной и примитивной страной, посмотрите «Лесоруба». Это, пожалуй, та Финляндия, до которой я очень по касательной дотронулся, которую я люблю и немного боюсь. Где «Коскенкорва» - не вредная привычка и не неумение отдыхать без применения дополнительных стимуляторов, а действительно единственный способ справиться с окружающей действительностью. Потому что, как правильно выразился сын Пепе маленький Туомас, любовь разрывает вам сердце. И это не обязательно любовь к конкретному человеку. И это необязательно конкретное сердце. И разрывает она его самым неожиданным для вас и окружающих образом. 

Искусство, гомосексуальность и католичество

 

Искусство, гомосексуальность и католичество 

(«Все наши страхи»/“Wszystkie nasze strachy“, реж. Лукаш Гутт, Лукаш Рондуда, Польша, 94 мин.)

 

П.И.Филимонов

Как известно, Польша – страна католическая. Я бы даже сказал – жёстко католическая, хотя я не особенно в теме. Страна, в которой запрещаются аборты, а церковь до сих пор играет значительную роль в повседневной жизни людей и общества.

Однако Польша и современная страна тоже, страна Евросоюза, страна, художники (в широком смысле) которой исповедуют современные либеральные ценности, от которых так бесится наш общий восточный сосед. Так что толерантность к представителям иных, по сравнению с общепринятыми, сексуальных практик там всячески тоже пытаються прививать. Но в заточенном под традиционные католические ценности обществе это достаточно трудно, если не сказать, что временами невозможно.

Собственно, говоря, как мне показалось, фильм двух Лукашей «Все наши страхи» посвящён исключительно этой узкой, может быть, специфически внутрипольской проблеме. Как – в отдельном человеке и в обществе в целом – могут уживаться догматы традиционной католической веры и открыто выражаемая гомосексуальность. Казалось бы, ответ простой – «никак». Во всяком случае, мне было бы очень сложно представить сочетание этих несочетаемых элементов. Но оказывается, всё очень даже возможно, хотя и не без внутреннего скрежета.

Главный герой фильма Даниэль – ещё и до кучи современный художник, занимающийся, насколько можно понять из фильма, по большей части, инсталляциями. Он – открытый гей и одновременно ревностный католик. Ну вот так сложилось, что ж тут поделать. Одна из его подруг, тоже представительница ЛГБТ+ движения Ягода, в первой части фильма совершает самоубийство, вызванное, хотя бы отчасти, социальной травлей, которую в польской сельской общине как раз очень легко можно себе представить. Всю остальную часть фильма Даниэль занят двумя вещами. Во-первых, попытками организовать крёстный ход в память о Ягоде. Во-вторых, стремлением так или иначе увековечить её память в искусстве.

И бог с ним, с искусством (во всех смыслах). Вот с католической частью у меня какие-то лёгкие напряги. Как-то я всё время думал, что католическая церковь вся целиком и полностью до сих пор стоит на позициях примерно российской Госдумы и не приемлет никакой ЛГБТ+ повестки априори. Но, как выясняется из «Всех наших страхов» (а информация, показанная в кино, несомненно, является исключительно достоверной и неоспоримой), это не всегда так. Католическая церковь разная, и большей проблемой в фильме представляется самоубийство Ягоды, а не её гомосексуальность.

И, в общем, это довольно интересный кейс для наблюдения – но как-то совсем со стороны. В нерелигиозной стране (где я не устал быть послом рок-н-ролла, но это так, к слову) проблематика фильма не цепляет. Не отождествляешься с героями и не проникаешь в их боль. Ну, вот бывает и так, бывает, что и признанные художники весь фильм ходят в одной и той же одежде, бывает, что люди из ЛГБТ+ движения обязательно носят на себе радужные нашивки, потому что им важны внешние проявления.

Ну что ж, бывает по-всякому. Судя по фильму, Польша в этом смысле не безнадёжна. Как минимум проблема не замалчивается.

 

 

Девочка и волки

 

Девочка и волки

(«Тошнит от себя»/ “Syk Pike”, реж. Кристоффер Боргли, Норвегия-Швеция, 97 мин.)

П.И.Филимонов

Есть старинная легенда, не помню из какой части Европы, скорее всего, не то римская, не то греческая, о мальчике, который был шутником и любил пугать жителей своей деревни криком «Волки!». Какое-то количество раз они ему верили и прибегали с батогами и прочей волковыводительной техникой, злились и понуро уходили восвояси. Потом, логичным, с точки зрения сторителлинга, образом, волки действительно нарисовывались, но никто к мальчику уже не побежал, потому что никто ему уже не верил. Конца истории я, кстати, не помню, скорее всего мальчика назидательно сожрали. Потому что если тебе хочется внимания, привлеки его к себе каким-то другим способом, изобрети лампочку или взорви мост, например.

Героиня норвежской комедии «Тошнит от себя» Сигрид живёт с нарциссичным художником, который очень любит говорить о себе. То есть, не совсем даже понятно, зачем она с ним живёт, если её проблемы его не слишком интересуют. При этом она – девушка, от творческих богемных кругов довольно далёкая, работает официанткой в кафе. И очень хочет внимания. Что вполно понятно, если учитывать, какой его недостаток постоянно царит в её личной жизни. Отчасти, видимо, это из-за соперничества со своим молодым человеком, отчасти, видимо, в силу врождённых особенностей организма.

Есть, как показывает нам в чуть утрированном виде этот фильм, такие люди, которые готовы отдать всё за свои пятнадцать минут славы. По всей видимости, они не слышали про это высказывание Уорхола и отчаянно боятся, что в их жизни ничего подобного их так и не ждёт, поэтому цепляются за любую возможность и создают их себе сами.

Один из самых лёгких способов привлечения к себе внимания – это заболеть. Заболеешь чем-то простым, вроде гриппа, вокруг тебя поводят хороводы день, потом им надоест. Что нашу героиню никак не устраивает. Нужно что-то более радикальное, желательно редкое и непонятное. И вот где-то в интернете она натыкается на статью о побочных эффектах какого-то российского снотворного. Оно, если его принимать какое-то сравнительно долгое время, вызывает крайне неприятную болезнь кожи, отчего человек начинает выглядеть максимально неприглядно. Но внимание ему как раз и гарантировано, поскольку болезнь –радикально редкая.

Не думая ни о чём, Сигне бросается в этот омут. Достаёт через своего дилера это снотворное и начинает гостями его жрать. Потом начинают постепенно прибегать настоящие волки, но поздно, никакой народ с батогами уже не спешит к ней на выручку. Да и с бойфрендом-художником не всё так гладко, как оказывается. Нет, по отношению к ней он ведёт себя вполне благородно и по-джентльменски, проблемы всплывают совсем в другой плоскости, он, скажем так, как выясняется, прибегал в своём творчестве к весьма своеобразным методам.

Конец фильма немного повисает в воздухе, но, как это ни странно, такое решение кажется в данном конкретном случае вполне оправданным. В противном случае логика замысла видимо вынудила бы режиссёра выйти за рамки жанра, что противоречило бы всему предыдущему настрою фильма. Словом, не повторяйте это дома. Внимание, которое вы получите, не стоит тех затрат, которые вам предстоит понести.

Всё, что вы знали о сексе, и не очень-то, кажется, хотели спрашивать

 

Всё, что вы знали о сексе, и не очень-то, кажется, хотели спрашивать

(«Такое лето»/ „Un été comme ça“, реж. Дени Коти, Канада, 137 мин.)

П.И.Филимонов

Бывают такие фильмы, трейлеры которых интереснее самого кино. Бывают и такие, в которых уже анонс интереснее самого кино. Или, может быть, я слишком гендерно далёк от этого, или может быть, я ещё (уже) недостаточно погружён в тему.

Фильм канадского режиссёра Дени Коти «Такое лето», как нам и было сказано в аннотации, посвящён приключениям – ну как приключениям, больше их пересказу – трёх нимфоманок. Эти незнакомые между собой девушки приезжают в какой-то похожий на рехаб пансионат, где и пытаются принять себя и найти своё место в жизни. Поначалу они воспринимают своё состояние как болезнь, как жёсткую зависимость наркотического толка, их, натурально, ломает, потому что по правилам пансионата они хоть официально секса и не лишены (а может, кстати, и лишены, как-то этот факт выпал из поля моего внимания), но заниматься им там им не особенно есть с кем. Работник пансионата Рами специально вымуштрован таким образом, чтобы не давать женщинам даже повода. Он, правда, всё равно его (повод) даёт, иначе и интриги бы совсем никакой не было.

В общем, не буду вас мучить, и расскажу, что главная мораль фильма заключается в том, что нимфомания – никакая не болезнь, никакая не зависимость, а всего лишь разновидность нормального сексуального поведения. Извините, если вам это было известно заранее. Терапевтка Октавия, занимающаяся с протагонистками, даже в какой-то момент так и говорит им: «Это не болезнь, это путь», и надевает шлем из бескара.

Простите, но, если это не болезнь – зачем им терапевтка? И зачем запирать бедных женщин в пансионат, с одним двадцатичетырёхчасовым выходным от всех правил, во время которого изголодавшиеся дамы, конечно, отрываются как могут, каждая чуть-чуть по-своему.

Остальное время фильма они в основном говорят, рассказывают друг другу о каких-то сексуального характера происшествиях в своей жизни, много ходят голыми, и примерно через каждые пятнадцать минут пытаются мастурбировать.

Ну как бы да, наверное, как зритель, я бы доложен как-то проникнуться их историей и их психологическими проблемами, главная из которых, насколько я понимаю, состоит в том, что внутри каждая их трёх считает себя падшей и распутной грешницей, которая никак не может противостоять велениям своего тела. Ну так в этом и состоит прелесть нашего, надеюсь, не уходящего никуда времени, что, при условии соблюдения известного принципа ненанесения вреда окружающим, можно более-менее вести себя как хочешь. Хочется тебе, чтобы тебя связывали верёвками в причудливых позах – пожалуйста. Хочется тебе, чтобы толпы людей смотрели, как ты занимаешься сексом – не вопрос, придут и посмотрят. Хочется тебе, чтобы тебя имела вся футбольная команда по очереди – вперёд, раздевалки открыты для тебя. Так что, как говорится, они пугают, а мне не страшно.

И ничего такого в этом нет. И не надо тратить два с половиной часа своей жизни та то, чтобы понять, что это тоже человеческое поведение, которое мы тоже не вправе осуждать. Опять-таки, если нам это не нравится, мы имеем полное право не связывать, не смотреть и не играть в футбол.

Немножко перегнул Дени Коти с глубиной погружения и с хронометражем, как мне кажется. Но хорошо, что снимаются у него актрисы далеко не модельной внешности, обычные люди, это то малое, в чём фильм гнёт правильную линию. В остальном – ну да, секс. Ну, да, важная часть жизни. Но что, мы не знали этого, что ли?

Потому что могут

 

Потому что могут

(«Не говори никому»/“Gaesterne“, реж. Кристиан Тафдруп, Дания, 97 мин.)

П.И.Филимонов

 

Если на афише написано, что фильм – датский, можно почти с уверенностью предположить, что он хороший. И «Не говори никому», в принципе, этому правилу соответствует. Несмотря на то, что имя режиссёра нам не слишком известно, это далеко не первый фильм в его фильмографии, к тому же он – ещё и известный датский актёр, хотя к этому кино это и не имеет особенного отношения.

«Не говори никому» (видимо, перевод названия сделан с эстонского или английского варианта, потому что в оригинале фильм называется «Гости», но и это уже не так важно) – это такой, новой формации фильм ужасов. Где предметом страха и ужасания являются не какие-нибудь проделки нечистой силы, а совершенно не мистические действия одних людей по отношению к другим людям. Хотя это они только на первый взгляд не мистические.

На отдыхе в Италии датская семья знакомится с голландской семьёй и чуть позже получает от неё приглашение провести уик-энд в их деревенском доме. После некоторых колебаний они соглашаются, и приезжают в гости. Ну, а там уже оказывается, что всё не так, как они себе представляли, и заканчивается всё не то что плохо, а самым что ни на есть ужасным образом.

Страшно в фильме как раз от необъяснимых, нелюдских каких-то поступков, которые совершают люди по отношению к себе подобным. Точнее, нет, они сначала вполне людские, это постепенно они, как это сейчас модно говорить, эскалируются и доходят до однозначной катастрофы, и когда датский папа Бьорн спрашивает у голландского папы Патрика «Почему вы делаете это с нами?», то получает довольно закономерный ответ «Потому что вы это нам позволяете».

И ещё одно уточнение. Всё-таки нельзя сказать, что страшно. Неприятно - вот какое слово, пожалуй, подойдёт лучше. Фильм неприятно смотреть, он похож на ночной кошмар, когда ты видишь во сне обыденную, вроде бы, ситуацию, из которой тебе, как ясно с самого начала, никак не выбраться. В фильме это с самого начала не ясно, но к концу сомнений уже не остаётся. Саспенс нарастает плавно, чтобы в конце обрушиться на зрителя достаточно шоковой развязкой.

Фильм оставляет довольно горькое послевкусие. Можно несчётное количество раз твердить о гуманизме, уповать на то, что человек всё-таки по своей натуре добр и милосерден, надеяться на то, что в нужные моменты он проявит свои лучшие стороны. Но люди разные. Есть такие семьи, как семья из Дании, а есть такие семьи, как семья из Нидерландов. И сколько бы гуманизма и прекраснодушия не проявляли первые, зкончиться всё равно может так, как закончилось в фильме, потому что рядом будут вторые, и будут вести себя так, как они хотят. Потому что могут. Потому что им позволяют. Потому что гуманисты выступают за свободу действий и высказываний. Ведь и правда – если пресекать их в зародыше, это будет нарушением прав человека, поруганием устоев демократического мироустройства и так далее. Выходит, вообще ничего нельзя сделать?

Можно хотя бы не принимать сомнительных приглашений. Этот выбор у нас никто не отнимал.