Том Харди как нейросифилис

Том Харди как нейросифилис

(«Капоне», реж. Джош Транк, Канада-США, 103 мин.)

П.И.Филимонов

В онлайн-прокат вышел байопик Джоша Транка о последних месяцах жизни знаменитого гангстера Аль Капоне. Его выпустили из тюрьмы, чуть ли не по УДО, поскольку решили, что больше опасности для общества он не представляет – слишком болен, и отправили доживать в почётную ссылку в его же флоридское поместье. И вот об этом доживании, собственно, и фильм.

В большинстве случаев, пожалуй, не стоит предполагать, что хотел сказать автор тем или иным произведением искусства, а тем паче, в чём была его цель при создании этого опуса. Ну, потому что мало ли что он там на самом деле имел в виду, не наше это дело, наше дело – оценивать и анализировать то, что получилось на выходе. Фильм Джоша Транка, как мне кажется, тот редкий случай, когда без большой боязни ошибиться можно сказать, чего автор хотел. По всей видимости (всё равно не претендуем на истину в последней инстанции), режиссёр хотел показать крушение титанов, безжалостное и одновременно однокоренное в своей жалкости угасание сильных мира сего, ещё раз напомнить нам о том факте, что умираем мы все в одиночку, в крови, гное и блевотине, и зрелище это, как правило, не из приятных. В этом смысле фильм Джоша Транка неожиданно напомнил «Тельца» Александра Сокурова, где не менее страшный по жизни чувак тоже жалко с этой жизнью прощается.

Умирающего Аль Капоне играет Том Харди. Собственно, это и стало тем триггером, из-за которого я решил посмотреть это кино. Признаюсь, нежно люблю этого актёра и считаю, что он пока ещё до конца свой потенциал не раскрыл. Как известно из исторических источников, умер Аль Капоне от всяческих осложнений, вызванных нейросифилисом. Это, насколько я понимаю, та стадия, когда сифилис прокрадывается в головной мозг и разлагает его на корню. Том Харди, собственно, это и показывает. Он блестяще играет нейросифилис. От Аль Капоне, конечно, в этом разваливающемся на глазах человеке нет ничего. Наверное, так оно и есть, всё-таки мозг – вместилище нашей личности во всей её простоте или сложности – у кого как – и при отказе, хотя бы частичном, этого органа личность теряется, размывается, смазывается. Аль Капоне – или то, что от него осталось – страдает провалами в памяти, галлюцинациями, недержанием в обоих смыслах этого слова, неконтролируемыми вспышками ярости, много чем ещё, всё это наслаивается одно на другое и очень быстро сводит его в могилу, а фильм подводит к концу.

И, собственно, больше в нём ничего и нет. Прекрасная работа Тома Харди, мне кажется, даже для учебника актёрского мастерства, он упивается этой ролью умирающего и бессильного, даже не пытаясь ввинтить туда намёки на былое влияние, на былой вес этой фигуры, на тот страх, который она некогда вызывала у большинства окружающих. На это намекает разве что только оставшийся от тучных лет в распоряжении былого гангстера золотой автомат (ещё одна неожиданная аллюзия, возникающая в этой связи – золотой батон тоже бывшего сидельца Виктора Януковича – как ему там, в Ростове, кстати, работают ли ещё сфинктеры?), на всякий случай в большом количестве дежурящие возле виллы федералы, да те самые видения, в которых «ты пребудешь всегда без морщин, молода, весела, глумлива». С тем же успехом можно было назвать фильм «Джонсон», или там «Борисоглебский», или «Гугельцорн». Человек теряет человеческий облик и умирает. Кем он был при жизни, не так важно. По крайней мере, трагедия бывшего короля преступного мира у Джоша Транка не получилась. Получился Том Харди в роли нейросифилиса. Что само по себе интересно, но, боюсь, не совсем то, что задумывалось. Но Харди, конечно, всё равно крут и молодец.  

Русский чужой идёт

Русский чужой идёт

(«Спутник», реж. Егор Абраменко, Россия, 114 мин.)

В он-лайн прокат вышел фильм российского режиссёра Егора Абраменко (про которого я ничего не знаю) «Спутник». Это фантастическая драма, уже получившая в сети почти официальное прозвище «русский чужой». Хотя общего с классическим фильмом Ридли Скотта – только уродец, вселившийся в главного героя картины, советского космонавта Вешнякова. Очевидно, с момента появления первого «Чужого» любые попытки визуализировать подселившийся в тело землянина инопланетный организм обречены на то, чтобы выглядел он сходно с конструктами Ханса Руди Гигера. Генетическое, возможно, что-то. Возможно, они и правда так выглядят, и это всего лишь подсознательная память человечества, которая выуживает их на поверхность плёнки и цифры.

Но, конечно, в российской фильме всё не так однозначно, как в Голливуде. Хитрожопый гэбист (Фёдор Бондарчук) в какой-то очень странной форме, про которого вот сразу понятно, что он себе на уме, привозит для работы с паразитом молодую и мегаталантливую психологиню Таню (Оксана Акиньшина) – и тут начинается драма. Потому что в российском варианте этот самый чужой не является асболютным злом, его функцию, в течение фильма, перетягивает на себя хитрожопый гэбист.

И то ли  изоляция пагубно влияет на мозг, то ли это уже какое-то возрастное сентиментальное размягчение, но хочется сказать, что кино-то, скорее, неплохое. Понятно, что спецэффектам далеко до голливудских аналогов, но, к чести их создателей, надо отметить, что подселенца видно иногда прямо отчётливо и топорной работой от этих кадров не веет. Да и головы он откусывает убедительно. Понятно, что основная интрига фильма оказывается довольно наивна и как-то подобна чуковскому Тяни-Толкаю: нужно разделить Вешнякова и чужого – не нужно их разделять – нужно разделить – не нужно – возможно- невозможно. Понятно, что традиционный российский сентиментализм, в конечном итоге, не выдерживает и переводит всё в плоскость чувств и человеческих отношений, путая жанры, но и придавая некоторую дополнительную прелесть продукту.

И тем не менее. Во-первых, с точки зрения завязки и развития сюжета почти до самого конца фильм выдерживает критику. Недаром в своём боксе в том заведении, где его исследуют, Вешняков смотрит «Через тернии к звёздам» - видимо, создатели «Спутника» пытаются таким образом подчеркнуть свою преемственность по отношению к лучшим образцам советской кинофантастики. И, как кажется, даже имеют на это право. Потому что, если ты трезво понимаешь - как понимал режиссёр «Через тернии к звёздам» Ричард Викторов, и как, выходит, понимает неизвестный мне Егор Абраменко – что спецэффектами и бдыщь-бдыщем тебе никак за лучшими зарубежными аналогами жанра не угнаться, ты начинаешь искать что-то другое. И если это другое – чувства и психология, то почему бы и нет. Чем богата традиция, то мы и берём.

И ещё одно важное отличие этого фильма от многих и многих сегодняшних продуктов российского кинематографа. В нём нет насаждаемого государственного патриотизма и типичного для подобных творений «он русский и это многое объясняет». Понятно, что на это, по-хорошему, и внимания обращать не стоит, в нормальном произведении искусства, пусть даже зрелищного, оно так и должно быть по дефолту, но так уж получается, так уж нас, зрителей-русофобов, закормили подобными заиндевевшими студнями, что их внезапное отсутствие там, где их подсознательно ждёшь весь фильм, кажется где-то даже глотком свежего воздуха. За который «Спутнику» многое прощается.

Мне кажется, это достойное кино. Не фонтан «Треви», но маленький питьевой фонтанчик.